Здравствуйте. Будько прислала статью на украинском языке моему другу Володе Сычеву, он перевел на русский язык и выслал текст мне. Я его размещаю тут в качестве ответа на вопросы Юрия Петровича Ржевцева, которые я задала Сычеву.
Можно считать, что мы все сделали великое дело, вернули семье отца.
Вечная ему память.
СПАСИБО ЕЩЕ РАЗ КУШЕЛЕВУ ГЕННАДИЮ ЮРЬЕВИЧУ, ЮРИЮ ПЕТРОВИЧУ РЖЕВЦЕВУ, ИРИНЕ ДАВЫДОВОЙ, WIK-У, ВЛАДИМИРУ СЫЧЕВУ, ОЛЕ МАЛКИНОЙ, ЗИНАИДЕ ЯКОВЛЕВНЕ БУДЬКО, всем, кто искал адреса, писал письма и звонил в Качкаровку.
(ПРИМЕЧАНИЕ- Владимир Сычев приписал в письме "Только вот как-то неправильно, что она указала мои данные (потому что я только передал информацию), но текст передаю без корректировок."
Я Володю знаю давно - он скромный. Но если поиск попадет ему в руки, я всегда уверена - напишет письмо, позвонит, дождется ответа и поставит точку.
О СУДЬБЕ СЕМЬИ СУПРУН (как называется статья от имени Будько- я не знаю)
Уже в прошлом война. Казалось бы, всё забыто. Выросло несколько послевоенных поколений. Наши дети перестали играть в войну, увлекаться военными книжками и фильмами. Но не заживают раны у тех, кто прошёл через это пекло, и у тех, кто потерял своих родных, а тем более у тех, кому пришло извещение: «Пропал без вести». Не погиб смертью храбрых, а исчез. Будто растаял или растворился. Или, может, притаился где-то и живёт себе. А здесь… жена с детьми, старая мать… Мучаются и всё ждут, выплакав глаза, выглядывают, надеются…
Так и в нашем случае.
… Жила в Качкаровке, что на Херсонщине, молодая семья Супрунов: Григорий- светленький, колхозный тракторист, и жена- смуглянка Галя, подарившая ему перед войной двух дочурок. Светочке- неполных пять лет, Лидочке- полтора. Жить бы да радоваться, тешиться детьми, но подступная жестокая война дошла и до Качкаровки. Позвала она в бой и Григория. На скорую руку собрался. Тяжело прощаться, потому что может, и навсегда. Прихватил фото старшей дочери. Пятилетняя родная украиночка в национальной одежде будет греть душу отцу во время долгих лишений и мук.
Не прошло и года, как прилетела в семью страшная весть: «Пропал без вести под Севастополем». Закипело в душе у Галины, а потом занемело. «Кто я такая теперь? Вдова-солдатка? Вроде бы нет. А кто? Нет, нет, он живой. Буду молиться и ждать».
Так шли года. Подросли девочки, пошли в школу. А Галя не потеряла своей женской привлекательности. Были и такие, что сватались. Да как же замуж выходить, когда муж не погиб, пропал? Может, найдётся. Вон же были такие случаи, что и похоронки приходили, а они возвращались.
Время шло, душа болела, сердце ждало, но напрасно. Так и дети повырастали, и сама состарилась.
Старшая, Светлана, окончив школу, отправилась строить Каховскую ГЭС, потом вышла замуж, создала семью. Без отцовского, естественно, благословения.
Лидия сначала получила профессию винодела, а потом в кооперативном техникуме получила специальность бухгалтера и работала на этой должности в Красномаяковском профессионально-техническом училище.
Так Галина сама, без чьей-либо помощи, вывела дочерей в люди. Вот и они уже переросли отца, а его всё нет.
Уже ушла из этого света Галина, преждевременно умерла и Светлана. Осталась без родных людей Лидия. Но не оставляет её мысль об отце, которого представляла только по рассказам мамы. «У тебя и ямочка такая же на подбородке, как у отца, - говорила она маленькой Лиде,- светленькая такая же». Хотелось найти что-то об отце конкретное, даже вспомнила о передаче «Жди меня». Да кто его знает, ничего конкретного, да и лет прошло много.
Вдруг передали из сельсовета просьбу позвонить в Качкаровку, обратившись к руководителю краеведческого кружка Будько З.Я.. Сразу ёкнуло сердце: «Наверное, что-то об отце».
Летела, как на крыльях, в Качкаровку. Да, о нём, далёком и родном, дорогом и не забываемом, весть! Не пропал без вести, а умер на рабских работах в Германии.
Припала к портрету, облила горькими слезами: «Папа! Папочка мой! И ямка на подбородке, как у меня». Лида впервые в жизни произнесла эти непривычные для неё слова, обращаясь к отцу на фото.
Тяжёлая была дорога Григория на свою Голгофу. Боевое крещение принял в битве с фашистами летом 1941 года как боец одного из стрелковых полков 74-й стрелковой Таманской дивизии 48-го стрелкового корпуса Южного фронта. 4 августа 1941 года был ранен. После этого – был в рядах защитников Севастополя Приморской Армии Северо-Кавказского фронта. Там попал в плен.
И пошли чёрные дни узника фашистских лагерей. Из одного лагеря - в другой, только успевали номера дописывать. Голод, холод, издевательства, тяжёлая подневольная работа. Только образ доченьки грел душу, да ещё воспоминания о родном доме.
Оказался в шахтёрском посёлке Бильдштек, что в провинции Вестмарк района Саарбрюккен Саарской области Германии. Там и окончил свой свой жизненный путь военнопленный, украинский крестьянин- хлебороб Супрун Григорий Дмитриевич, 1910 г.р.. Обгорел или задохнулся в шахте 4 февраля 1944 года, в тот же день в 15.00 был похоронен на русском кладбище возле Восточной шахты.
Обо всём этом узнала его дочка - Сурова Лидия только сейчас, благодаря помощнику самой наигуманнейшей телепрограммы «Жди меня» в Донецкой области Сычёву Владимиру Николаевичу и добрым людям.
Представилась Лидии могила отца в далёкой Саксонии. Никто не поплакал над ней, никто не вспомнил праведный путь воина-пленника.
«Поеду», - только и сказала. А мы поможем ей проведать могилу отца, почувствовать его ауру, привезти грудочку земли с его могилы. Теперь Лида знает: не пропал без вести её отец. И хоть приняла его чужая земля, всё-таки легче на душе от того, что знает всё о своём отце и может поклониться его праху.
В Качкаровку с полей Второй мировой не вернулось 118 человек, из них пропало без вести 98. Мы верим, что найдём информацию о них, узнаем о их нелёгкой жизни, передадим их родным, расскажем землякам, потому что уверенны, что они хотели, чтобы о них знали на родине.
Поиск продолжается.
З.Будько,
руководитель, историко – краеведческого кружка Качкаровской ООШ, Херсонская область.
Автор
Тема: Красноармеец Григорий Дмитриевич Супрун и его дочь-дошкольница (Прочитано 8873 раз)