Печать

Пожалуйста, войдите или зарегистрируйтесь.
1 час 1 день 1 неделя 1 месяц Навсегда
Войти

[Sobkor]

От ветерана военной журналистики полковника в отставке Михаила Захарчука (г. Москва):  «Сегодня день рождения самого яркого и самого популярного в народе героя Гражданской войны Васили Ивановича Чапаева. Из песни: «Гулял по Уралу Чапаев-герой, он соколом рвался с полками на бой». Байка: перед лучшим японским компьютером поставили задачу: обработать все русские анекдоты и сочинить один синтезированный, на все времена. Машина долго потела и выдала: «Встречаются два еврея. «Здравствуй, Владимир Ильич!» – «Здравствуй, Василий Иванович!».
* * *
Вот с кем бы поспорить на то, что ни одно паскудное отечественное СМИ не откликнется на это событие. Про молодых артистов, не умеющих связать двух слов, будут вещать, про молодящихся артистов-старпёров будут верещать, про то, как психбольной отец насиловал дочь будут сутками напролёт захлёбываться. А про легендарного сокола Гражданской войны, как будто дерьма все в рот набрали, будут молчать. Другое время, другие песни. Вонючие, говённые песни…
Но значит ли сказанное, что пройдёт еще лет пятьдесят или сто, и народ вообще забудет имя того, «чья слава гремела по всем фронтам гражданской, чьи подвиги вписали немало славных страниц в историю борьбы за Советскую власть»? (Цитата из газеты «Правда»). Нет, никогда не забудет! Похоже, в России Чапаеву суждено жить в веках. Ибо у него, как минимум, три фундаментальных источника бессмертия.
Изначально свое гарантированное место в истории Чапай честно заработал с шашкой в руках, проявив действительно недюжинные полководческие способности, помноженные на поразительные смелость и народную сметку. Вообще та уникальная Гражданская война произвела на свет Божий великое множество храбрецов-полководцев. Одни, как например, шолоховский Гришка Мелихов, были известны в губернских или в уездных масштабах. Других – Щорса, Пархоменко, Буденного, Ворошилова – знала вся великая России. Но и в последнем списке имя Чапаева стоит как бы особняком по многим причинам.
*
«Василий Иванович, – спрашивает Петька, – как твои успехи в академии?» – «Кал и мочу сдал, а на математике завали, сволочи!».
*
Если хотите, он был самый талантливый среди перечисленных героев-конников. Те имели хоть мало мальское образование. Пусть в объеме церковно-приходской школы, но могли сносно писать и читать. Под давлением обстоятельств не прочь были и пополнять свои знания. Василий Иванович к любой грамоте, кроме военно-тактической, относился с лютой ненавистью, полагая, ничтоже сумняшеся, что сознательному бойцу она нужна, ровно как зайцу калоши. И самое поразительное, что с успехом доказывал окружающим правоту собственного заблуждения! Например, менее чем за год он вырос (по нынешним понятиям) из старшины в генерал-лейтенанты! Случай единственный за всю гражданскую.
*
«Ты представляешь, Петька, спрашивает меня профессор в академии: кто такой Наполеон? Говорю ему: конь со второго эскадрона. А этот очкарик как заржет!» – «Ну, правильно ржёт. Наполеон же вторую неделю, как в первом эскадроне!».
*
Но и это еще не все. Фантастически дерзкий разведчик в Первую мировую, кавалер четырех Георгиевских крестов, горбом и потом взявший офицерское звание, Чапаев в свои тридцать лет быстрее Фрунзе и даже рафинированного военного интеллигента Тухачевского понял, что в боях будет побеждать не лошадь, а техника. Наизнанку вывернувшись, он оснастил войска своей дивизии самыми современными по тем временам техникой и вооружением, вплоть до химического! В это кому-то трудно будет поверить, но, например, в 17-м бронеотряде своей стрелковой дивизии Чапаев имел 10-тонный сухопутный броненосец «Гасфорд», мощные автомобили английской фирмы «Остин», а также несколько броневиков, собранных специально для него в Питере. Артиллерийское хозяйство легендарного начдива обслуживали сверх двух тысяч человек – намного больше людей, чем в современном артиллерийском полку полного штата. Во всех частях у него отлично функционировали телеграф, телефонная и фельдъегерско-мотоциклетная связи. Последней мы даже в Великую Отечественную не имели! Было у Чапаева и несколько аэропланов. Причем, он использовал авиацию далеко не столько и не только в разведывательных целях. Регулярно бомбы сбрасывал на позиции противника. Как этого уроженца чувашской глубинки, мордвина, почти не умевшего писать, читавшего по слогам посещало подобное полководческое озарение – уму непостижимо!
Из анкетного листа для поступающих на ускоренный курс Академии Генштаба, заполненного лично Чапаевым: «Принадлежите ли Вы к числу активных членов партии? В чем выражалась Ваша активность?» – «Принадлежу. Сформировал 7 полков Красной Армии» – «Какие имеете награды?» – «Георгиевский кавалер 4 степеней. Вручены и часы» – «Какое общее образование получили?» – «Самоучка».
Заключение аттестационной комиссии: «Зачислить как имеющего революционно-боевой стаж. Почти безграмотный».
*
«Василий Иванович, а ты мог бы командовать всеми армиями, которые есть на земле?» – «Это вряд ли, Петька. Языкам, вишь ли, не обучен».
*
В те лихие времена только за такими бесшабашными, удалыми, смелыми и дерзкими вожаками-самородками шел вздыбленный революцией, очумелый народ.
Из постановления общего собрания полка: «Обсуждали вопрос об отъезде от нас начальника дивизии товарища Чапаева. Постановили: приветствовать его как одного из передовых бойцов РККА, как успешного организатора деревенской бедноты. Не считаясь с тем, что в нашем забытом степном уголке царила полудикая темнота, он успешно сумел создать боеспособные полки, которые держали натиск чехословаков с одной стороны и казаков-белогвардейцев – с другой. А посему и приветствуем дорогого вождя тов. Чапаева за его храбрость, доблесть и отвагу».
Людям всегда нравились вожди из их собственной среды, такие как Пугачев, Болотников, Разин. Чапаев в их историческом ряду, даром, что с коммунистическими прибамбасами. Которые, кстати, из памяти народа быстро выветрились. Остался лишь светлый облик былинного бойца, защитника обездоленных. Сама судьба распорядилась так, что ушел он из жизни молодым, не достигнув года к возрасту Иисуса Христа и потому по большому счёту не скурвился, ничем не запятнал своей красивой легенды, что, к примеру, с успехом сделали те же Буденный с Ворошиловым, прожившие до глубокой старости и всласть попользовавшиеся плодами своих боевых деяний.
*
«Ты смотри, Василий Иванович, что эти сволочи натворили!» – «Да, Петька, видать, не тех мы с тобой рубали в Гражданскую войну!»
*
Повезло Чапаеву не только с жизнью и смертью. Если бы не его комиссар Дмитрий Фураманов, мы бы, наверняка, сегодня знали об уральском соколе не больше, чем о тех же Пархоменко и Щорсе, о которых не знаем почти ничего. Фурманов преуспел в создании легенды Чапаева. Этим я вовсе не хочу сказать, что писатель сочинил сплошное вранье. Есть у него интересные и достоверные наблюдения. Ну, хотя бы вот такое: «Мартовским ранним утром, часов в 5-6, ко мне постучали. Выхожу: «Я – Чапаев, здравствуйте!»
Передо мной стоял обыкновенный человек, сухощавый, среднего роста, видимо, небольшой силы, с тонкими почти женскими руками. Жидкие, темно-русые волосы прилипли ко лбу; короткий, нервный, тонкий нос, тонкие брови в цепочку, тонкие губы, блестящие чистые зубы, бритый подбородок, пышные фельдфебельские усы. Глаза... Светло-синие, почти зеленые. Лицо матово-чистое, свежее».
Согласитесь, рядом с этим почти что фрейдовским описанием облика Чапаева блекнут все известные нам фотографии Василия Ивановича.
Но в целом же Фурманов писал в своем «Чапаеве» (к слову, несколько лет спустя после самих событий) не то, что было на самом деле с героем, а то, что должно было быть по его собственным комиссарским представлениям. Он плакатно нарисовал яркий символ гражданской войны – в таких цветах и красках, которых требовала не по дням, по часам крепнувшая тогда партийно-советская бюрократия. Личности глубокой, противоречивой, даже трагичной, какой и был настоящий Чапаев, конечно же, у Фурманова не получилось. Да и не могло получиться. Перед писателем стояла совершенно конкретная идеологическая задача и он решил её по-коммунистически в срок, с наименьшими затратами, не брезгуя и откровенной ложью.
Никогда, ни в одном из многочисленных своих боев Чапаев не скакал «впереди на лихом коне», прежде всего потому, что у него дивизия была
стрелковой. Не мог он и лихо шашкой махать, поскольку правая рука была прострелена ещё на Первой мировой. Начдив любил разъезжать на автомобиле. (А в Москву летал на персональном самолёте.) Сначала катался на конфискованном ярко-красном американском «Стевере». Потом отбил у Колчака мощный «Пиккард». Были у Василия Ивановича ещё несколько малоизвестных марок автомобилей (все же имел целый автоотряд, под сотню машин!), но окончательно начдив остановил свой выбор на выносливом и скоростном по тем временам «Форде-Т». Пикантная деталь: боец-чапаевец Н.И. Иванов был вызван в Москву, чтобы возить А.И. Елизарову, сестру Ленина именно на таком автомобиле.
*
«Ты что пишешь, комиссар?» – «Оперу» – «И про меня там будет?» – «Будет, Василий Иванович. Опер сказал про всех написать».
*
Между тем, биография нашего героя давала все основания для сочинения обстоятельного. Может быть, даже тянула и на «Бурный Урал» – что-то по аналогии с «Тихим Доном». В юности Василий Иванович с отцом и братьями плотничал по заволжским городам и весям. Женился не по любви. Три года провел в окопах первой мировой войны, был лучшим разведчиком полка. В Карпатских горах на его руках погиб товарищ Петр Камишерцев. Чапаев, вернувшись с фронта, развелся и женился на супруге друга. К собственным троим детям добавились еще две девочки. Но и в новой семье счастья не было. И потому, что Василий Иванович о родных совершенно не заботился, но еще более, наверное, потому, что был он великим ловеласом. Не пропуская ни одной юбки, начдив, в конце концов, позарился и на жену Фурманова – Анну. Комиссар из-за этого адюльтера поругался с командиром и спешно отправил супругу в Москву. Неведомо как пропали в пучине братоубийственной смуты сёстры Чапаева. Его старший брат Андрей был повешен во время русско-японской войны то ли за дезертирство, то ли за бузотерство и подстрекательство. Младший Григорий тоже успел проявить революционную удаль и пролетарскую решительность будучи военным комиссаром. Его расстреляли и искололи штыками. Брата Михаила сам Василий Иванович раскулачил. Оказывается, он вовсе и не утонул, но как именно погиб – никто точно не знает...
Еще дальше Фурманова пошли Георгий и Сергей Васильевы. Однофамильцы не просто перенесли на экран книгу, они создали собственное
оригинальное произведение «по мотивам фурмановского материала», благодаря чему ещё дальше отдалились от суровой, жестокой правды жизни, зато мощно и в высшей степени талантливо завершили сооружение главной революционной легенды. Теперь уже на века!
В мою задачу не входит анализ всех достоинств и недостатков фильма «Чапаев», но, наверное, к месту будет здесь сказать, что советский
кинематограф этой кинокартиной, где главного героя сыграл неотразимый Борис Бабочкин, достиг как бы своего апогея, капитально, на высочайшем художественном уровне упрочив и безупречно отлакировав бессмертие легендарного начдива. Довоенный кинематограф не знает сильнее картины, чем «Чапаев». Даже «Броненосец Потёмкин» на втором месте будет.
Анекдоты о Чапаеве (словно третий виток бессмертия) появились в 1934 году, сразу же после выхода одноименного фильма. Лента широко и мощно шагала по стране, а вослед ей, как кузнечики, по летней траве роем запрыгали народные байки – феномен, родившийся исключительно на советской почве. То есть, не исключено, конечно, что литературные и киноперсонажи где-то в других странах и становились героями устного народного творчества. Но чтобы в подобных масштабах – такого мировая культура не знает.
Причем, что интересно, с тридцатых годов и по настоящее время каждая новая демонстрация кинокартины (неважно по какому поводу) в геометрической прогрессии увеличивала количество анекдотов о Василии Ивановиче. Нечто подобное, правда, в гораздо меньших объемах наблюдалось лишь со Штирлицем. В чем же причина подобного феномена?
Несмотря на то, что советская идеологическая пропаганда во все времена отличалась поразительной ограниченностью, жестокостью и скудоумием, её архитекторы и демиурги нюх все же имели вполне приличный. Во всяком случае, фильм «Чапаев» они раз и навсегда оценили по достоинству. Газета «Правда» (случай в партийной печати и искусстве неслыханный!) посвятила одному произведению передовую статью, где отмечалось, что картина «…перерастает в явление политическое. Массовый отклик зрителей – свидетельство тесного единения трудящихся со своей партией».
Ну, тесного не тесного, а факт в том, что фильм «Чапаев», как настоящее произведение искусства, действительно обладал громадным запасом идеологического, психологического и где-то даже эстетически-нравственного влияния. Этого у него не отнимешь. Но опошлить можно. Что с рвением, достойным лучшего применения, и проделывала из года в год та же советская пропаганда. Не было такой идеологической дырки, куда бы она не засовывала всамделишного героя гражданской войны. И постепенно превратила его даже не в Иванушку-дурачка (тот как раз был себе на уме), а в откровенного болванчика, который, как кисейная барышня, на каждом шагу вздыхал и ахал по поводу величия Ленина, мудрости партии, и коммунистического будущего всей земли. Пропагандистские приемы, которыми достаточно взвешенно пользовались кинематографисты, становились в рука и устах тупых идеологов откровенной бредятиной, полнейшим маразмом.
Мог ли рубака-сибиряк, погубивший в жестоких боях не одну человеческую жизнь (Василий Иванович на самом деле не брезговал расправляться лично шашкой с врагами), говорить такое? «Раиса, у тебя нет портрета Ленина?». Замечаю, что Василий Иванович необыкновенно взволнован. Показываю фото. Василий Иванович долго, пристально смотрел на ленинское лицо, потом сказал: «Вот какой простой на вид человек, а как он правильно все понимает в жизни!».
А ведь это еще не самая дикая пошлость, которую по поводу и без оного вставляли в уста Чапаева все, кому не лень. Включая, к сожалению, и его собственных детей. Несть числа их слащавым, до одури верноподданническим, восторженным воспоминаниям. Сын и дочь даже написали «документальную» книгу об отце, но лучше бы они этого не делали…
Народ видел все это откровенное издевательство над любимым героем и по-своему сопротивлялся наглому идеологическому дурману. Чем с большей и настойчивой неуклюжестью система делала из Чапаева икону, тем откровеннее люди всячески приземляли его в своих байках. Этой нравственной закономерности тоталитаризм не понимал в принципе и потому остервенело воевал против народа. В советских СМИ то и дело появлялись возмущенные и негодующие выступления на тему: как же можно так издеваться над героем гражданской войны!?
Боже ты мой, какое там издевательство! Сочиняя анекдоты о Василии Ивановиче, Петьке и Анке, люди тем самым как бы делились с дорогими сердцу персонажами всеми тяготами и невзгодами незаладившегося социалистического бытия. Заметьте, в громаднейшем тезаурусе устного народного творчества о Чапаеве (точного числа анекдотов о начдиве никто не знает, но, например, в коллекции автора этих строк их насчитывается несколько тысяч) нет ни одной откровенно хамской, издевательски-уничижительной байки, какие есть о Ленине, Сталине, Хрущеве, Брежневе, особенно – Горбачеве и Ельцине. Даже в самых гипертрофированных вариантах Василий Иванович выглядит вполне симпатично и привлекательно. Потому что народ его любил, любит и будет любить, даже несмотря на то, что в настоящее время эта любовь уже никем и никак не стимулируется.
Анекдоты о тех или иных персонажах появляются на свет с не всегда объяснимой закономерностью. Наверное, тут многое играет так называемая мода. Была мода на народников, большевиков, меньшевиков, троцкистов, отзовистов, едва ли не на все нации и народности мира, на фрейдистов, морганистов, отзовистов, фашистов, демократов, педерастов, артистов, военных, шпаков, чукчей, на армянское радио, на космонавтов, кандидатов и членов Политбюро, на гагановцев и стахановцев, на империалистов и пацифистов. На «новых русских». Непреходящи и вечны в анекдотах, пожалуй, только евреи. Да еще Чапаев со Штрлицем.
Если, скажем, сегодня вы не услышали о Чапаеве смешной байки, то, вполне возможно, услышите завтра, послезавтра, через год, через несколько лет. Ибо когда другие персонажи, как тот же вполне популярный Штирлиц, все-таки герои определенной «ситуационности», то Василию Ивановичу, истинно народному, без всякого преувеличения былинному герою, по плечу любые, самые сложные и даже неразрешимые человеческие проблемы. В анекдотах Чапаев, следуя за непредсказуемой народной сочинительской мыслью, свободно перемещается во времени и пространстве, замысловато соединяя одно с другим. Он вообще великий путешественник. Мне не ведома страна, где бы он не побывал. Василий Иванович выступал в ООН, во все известных мировых парламентах. Он – на дружеской ноге со всеми выдающимися личностями двадцатого века, начиная от английской королевы, с которой, прости меня Господи, вступал в половую связь, и кончая отечественным холявщиком из «лихих» ельцинских лет Леней Голубковым. Чапаев множество раз побывал в космосе. У меня есть анекдот, в котором Василий Иванович на равных общается с фараоном Тутанхамоном. Ничего уж тут не поделаешь: и тот и другой бессмертны!
*
Чапаев приходит к Богу. «Товарищ Господь, разреши через Урал доплыть» – «Никак утонуть боишься, Василий Иванович?» – «Да не боюсь! Только там, в России, такой бардак, что сил нет терпеть!».

     

[Sobkor]

Не ранее весны 1948 года, полковник Александр Константинович Петренко в парадном мундире образца 1943 года при государственных наградах.

ПЕТРЕНКО Александр Константинович (1889-1954), прославленный российский и советский военный лётчик из числа героев 1-й Мировой и Гражданской войн, полковник в отставке.
Родился 24 февраля 1889 года на Украине – в селе Большие Копани Херсонского района Херсонской области.
С 1911 года – военный авиатор, в том числе в 1916 году закончил «школу авиации Императорского Московского общества воздухоплавания, в Первую мировую войну воевал в составе 6-го армейского авиацотряда в чине старшего унтер-офицера», при этом за подвиги, совершённые «во имя Веры, Царя и Отечества» удостоился «полного банта» Георгиевских крестов и Георгиевской медали. Известны номера трёх из четырёх Георгиевских крестов: 2-й степени – за № 32513 (награждён приказом по войскам 6-го армейского корпуса за № 526 от 5 декабря 1916 года); 3-й степени – за № 150882; 4-й степени – за № 663943.
С 19 февраля 1918 года – в рядах Рабоче-Крестьянского Красного Воздушного Флота: «Солдат-лётчик А. Петренко угнал самолёт у белых к красным». Известно, что он перелетел тогда на самолёте «Ньюпор-23» из украинского города Каменец-Подольский, после чего вместе со спасённым самолётом был обращён на пополнение 1-й воздушной эскадрильи Московского летательного отряда. Впоследствии «принимал участие в составе 15-го разведывательного, затем 3-го истребительного авиаотрядов в боях с Донской и Добровольческой армиями, против конного корпуса генерала Мамантова, врангелевских войск в Крыму и Северной Таврии», за что удостоился двух орденов Красного Знамени РСФСР: 1) награждён приказом РВСР за № 152 за 1920 год с вручением ордена за № 2678; и 2) награждён приказом РВСР за № 133 за 1922 год с вручением ордена за № 339.
И в период 1-й Мировой войны, и в период Гражданской пилотируемые военлётом А.К. Петренко истребители марки «Ньюпор» на своих бортах обязательно имели личную эмблему (кокарду) этого лётчика – устремлённую со стороны хвостового оперения в сторону мотора в прыжке косматую и хвостатую ведьму (но в разное время в двух вариантах: в первом – по-хищнически занесённым вперёд руками на чёрный – то есть вражеский! – аэроплан, а во втором – без изображения вражеского самолёта, при этом замах рук у ведьмы – как при беге: одна вперёд, а другая назад). Сам же А.К. Петренко, будучи в преклонном возрасте, в своих военных мемуарах и, как надо полгать, сугубо исходя из партийно-идеологический соображений, первый из вариантов описывал как «смеющегося чертёнка, хватающего за хвост вражеский самолёт», что, однако, не в полной мере соответствует исторической истине.
В межвоенный период, в частности, – слушатель Военно-воздушной академии имени профессора Н.Е. Жуковского, после находился, в том числе, и на военно-преподавательской работе в советских ВВС, при этом:
- с 1936 года – полковник по военному (в современной терминологии – воинское) званию, а с 19 февраля 1939 года – комбриг, что соответствовало бригадным генералам из армий зарубежных государств;
- с 22 февраля 1938 года – кавалер медали «XX лет РККА», а с 7 мая 1936 года – кавалер ордена Красного Знамени: награждён Указом Президиума Верховного Совета СССР за № 152 от 7 мая 1936 года (но, вероятней всего, перенаграждён с орденов Красного Знамени РСФСР на ордена Красного Знамени СССР).
В период Великой Отечественной войны (по неполным данным) – представитель Управления ВВС Московского военного округа при Московском авиационном заводе № 39 имени В.Р. Менжинского (по состоянию на зиму 1941/1942 гг.), в аппарате Главного управления истребительной авиации ПВО территории страны, начальник Организационного отдела штаба 1-й воздушной истребительной армии ПВО (и в данном качестве в период с 9 июня и по 1 октября 1943 года – в составе действующей армии), помощник начальника Ворошиловградской военно-авиационной школы пилотов и (по состоянию на лето 1944 года) начальник отдела ЦГАКА – Центрального государственного архива Красной Армии, при этом к весне 1943 года – уже полковник по воинскому званию: удостоен в порядке переаттестации на новые офицерские звания.
В годы битвы с фашизмом и в послевоенный период был удостоен не девяти государственных наград, в том числе:
- ордена Ленина: награждён Указом Президиума Верховного Совета СССР за № 220/272 от 21 февраля 1945 года – за выслугу в 25 и более лет;
- двух орденов Красного Знамени: 1) награждён Указом Президиума Верховного Совета СССР за № 219/177 от 3 ноября 1944 года – за выслугу в 20 и более лет; и 2) Указом Президиума Верховного Совета СССР от 6 ноября 1947 года – за выслугу в 30 лет;
- медали «За оборону Москвы» (удостоверение № П-039386): удостоен 21 августа 1944 года;
- медали «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1941 года»: награждён не ранее второй половины 1945 года;
- медали «За победу над Японией»: награждён не ранее осени 1945 года;
- медали «XXX лет Советской Армии и Флоту»: награждён в 1948 году;
- медали в «Память 800-летия Москвы»: награждён в 1947 году.
С 19 февраля 1948 (по другим данным – 1949) года – военный пенсионер с местом постоянного проживания в Москве, при этом вплоть до своей кончины, последовавшей 26 октября 1954 года, – на ответственных постах в Центральном государственном архиве Советской Армии.
Автор автобиографической книги «В небе старой и новой России. Воспоминания лётчика», (М., 1952). Из аннотации к последней: «Александр Константинович Петренко – старейший советский лётчик. Он пришёл в русскую авиацию в 1911 году и прослужил в ней около сорока лет. Его записки не претендуют на строгую научность. Они представляют собой живую иллюстрацию к истории развития советской авиации. Предлагаемые вниманию читателя «Записки» – первая часть задуманной автором книги».

Юрий РЖЕВЦЕВ.

Не позднее осени 1917 года, русской военный лётчик старший унтер-офицер Александр Константинович Петренко при боевых наградах, которых удостоился за подвиги, совершённые им в баталиях 1-й Мировой войны:


В годы Гражданской войны: на первых двух снимках красный военлёт Александр Константинович Петренко у своего аэроплана марки «Ньюпор-24бис», а вот третий сделан в сентябре 1919 года на станция Кшень (стоит на ветке Курск – Воронеж), и на нём красный военлёт Александр Константинович Петренко (стоит пятым справа) среди своих боевых побратимов по 3-му истребительному авиационному отряду Рабоче-Крестьянского Красного Воздушного Флота Южного фронта.
   

Красный военлёт Александр Константинович Петренко в форме образца 1922 года:
 

Не позднее середины 1930-х гг., авиационный краском Александр Константинович Петренко при должностных знаках различия. На обороте – пояснительная надпись: «Красный военлёт лётчик А. Петренко (солдат-лётчик) угнал самолёт у белых к красным»:


Не позднее лета 1939 года, полковник Александр Константинович Петренко в повседневной форме советских ВВС образца 1935 года:


Источник – ЦАМО: ф. 135, оп. 12761, д. 589, л. 33. http://podvignaroda.ru/filter/filterimage?path=Bn/TV/13/135-0012761-0589/00000038.jpg&id=1530474259&id1=92e846246285c786b0a3bd08df0dd713 – под № 1:


Книга военных мемуаров полковника в отставке Александра Константиновича Петренко:


Современная реконструкция внешнего вида аэропланов, на которых в 1-ю Мировую и Гражданскую войны летал военлёт Александр Константинович Петренко (взято из открытых источников):
   

[Sobkor]

1958 год, Алексей Владимирович Шиуков в повседневном кителе офицеров советских ВВС образца 1955 года, но почему-то в нарушение уставных норм без наградных планок, которые полагалось носить на левой стороне груди.

ШИУКОВ Алексей Владимирович (1893-1985), советский авиационный военачальник и военный педагог, основоположник планеризма в России и конструктор первых русских самолётов, один из создателей в СССР Гражданского воздушного флота в лице Аэрофлота, полковник в отставке.
Родился 3 марта 1893 года в губернском городе Тифлисе Российской империи. Ныне это столица Грузии город Тбилиси. Из семьи юриста, сочувствовавшего в свою очередь большевистскому подполью. Состоял членом ВКП(б)-КПСС ВКП(б) с 1943 года: партбилет образца 1936 года № 5589447. Семья: супруга – Попова Вера Ивановна и дочь, родившаяся 12 апреля 1920 года.
Образование (по неполным данным):
- общее – не ниже среднего: предположительно, в 1912 году – одну из тифлисских гимназий;
- авиационное профессиональное: в 1913 году на платной основе закончил пилотскую школу Одесского аэроклуба с производством по выпуску в пилоты;
- военное: в 1915 году – Гатчинскую авиационную школу по курсу подготовки лётчиков самолёта марки летчика на самолете «Вуазен», а в январе 1916 года – Московскую авиационную школу по курсу подготовки лётчиков самолёта марки «Morane-Saulnier Type L»/«Моран-Парасоль».
В детстве в ходе нелегальных большевистских сходок, проводившихся в Тифлисе на квартире отца, неоднократно встречался со многими из руководителей Закавказский организаций РСДРП(б), в том числе и со И.В. Сталиным.
В самом начале XX века, несмотря на то, что являлся несовершеннолетним гимназистом, был, тем не менее, принят в Кавказский воздухоплавательный кружок, поскольку к этому времени уже активно увлекался конструированием планеров и мускульных летательных аппаратов. И как активист озвученного выше кружка регулярно писал для местной прессы статьи об авиации.
5 мая 1908 года там же в Тифлисе совершил первый в России документально засвидетельствованный свободный полёт на планере и тем самым положил «начало практическому... овладению искусством полёта» и соответственно дал старт процессу массового увлечения соотечественниками планеризмом. Планер, о котором идёт речь, – собственная авторская разработка гимназиста А.В. Шиуковым, по своей конструкции он являлся балансирным и был построен кустарным способом, а сам полёт произведён со склона Махатской горы. Последняя, напомним, стоит в черте столицы Грузии на левом берегу Куры и имеет высоты около 700 метров.
К лету 1912 года А.В. Шиуков уже являлся конструктором (и одновременно – лётчиком-испытателем!) четырёх своих авторских моделей планеров (в том числе в 1910 году планер, названный автором как «ША-1бис»), а также самолёта оригинальной конструкции – «безхвостного моноплана нового типа «Canard» или в просторечии – «утки», поскольку «Canard» в переводе с французского и есть «утка». Среди конструктивных особенностей данного летательного аппарата – трёхколесное шасси с убирающимся передним колесом. К сожалению, в ходе испытательных полётов «Canard» потерпел катастрофу, но, к счастью, без серьёзных последствий для пилота. Продолжением моноплана «Canard» стал моноплан «Canard-1бис», который строился руками своего конструктора в 1912-1914 гг. и на котором А.В. Шиуков затем совершил свыше трёх десятков полётов.
С 1913 года после учёбы на платной основе в Одесском аэроклубе – дипломированный пилот.
18 августа 1914 года в связи со вступлением Российской империи в 1-ю Мировую войну подал на имя императорского наместника на Кавказе прошение с просьбой направить его на фронт в качестве авиатора-разведчика, летающего на собственном аэроплане «Canard-1бис». И с этого дня – авиатор-разведчик Батумской крепости в статусе вольноопределяющейся, пребывающего в чине рядового.
15 сентября 1914 года получил предписание об убытии на учёбу в Гатчинскую авиационную школу, а с 28 сентября 1914 года юнкер последний. По выпуску в 1915 году удостоен звания «военный лётчик» с правом пилотирования самолёта марки «Вуазен» и военного чина «старший унтер-офицер» с одновременным назначением инструктором при данной школе.
11 октября 1915 года на основании изданного пятью днями раньше приказа по авиации действующей армии убыл в Московскую авиационную школу для переучивания в пилоты самолёта марки «Morane-Saulnier Type L»/«Моран-Парасоль». И по выпуску 13 января 1916 года направлен на должность лётчика в 3-й корпусной авиационный отряд из войск Юго-Западного фронта, где в свою очередь с 19 января 1916 года последовательно – лётчик самолёта-разведчика марки «Morane-Saulnier Type L»/«Моран-Парасоль» из боевого состава 7-го авиационного дивизиона и лётчик самолёта «Ньюпор-12» из боевого состава 2-й истребительной группы. И в данном качестве «за проявленные подвиги, мужество и храбрость» сначала был удостоен Георгиевских крестов 3-й и 4-й степени и Георгиевской медали 3-й и 4-й степени, а 26 июня 1916 года – офицерского чина «прапорщик». А уже как офицер вырос до погон поручика (чин присвоен в октябре 1917 года) и стал кавалером четырёх орденов – Святого Георгия 4-й степени, Святой Анны 3-й и 4-й степени и Святого Станислава 3-й степени.
С 8 мая и по 4 июня 1917 года находился в служебной командировке в Москве для получения на складах новых пулемётов для своего авиаотряда, и тогда же не упустил редкую возможность, чтобы изучить новинку – синхронизатор для стрельбы через винт, то есть специальное устройство, позволяющее вести автоматической огонь через область, ометаемую воздушным винтом самолёта.
Известно, что на германском фронте совершил 204 боевых вылета, проведя в воздухе в общей сложности 277 часов, участвовал в 27 воздушных боях, где 27 июня 1916 года лично сбил неприятельский истребитель марки «Ролланд» («немец», упал в урочище Домброва, что у австро-венгерского города Бржежаны, который ныне является городом Бережаны Тернопольской области Украины), а также в 14 групповых бомбометаниях. Четыре раза мотор его аэроплана останавливался в небе над территорией противника, но всегда лётчик, благодаря своему отточенному мастерству пилотирования боевой машиной, благополучно дотягивал до своего аэродрома, причём 26 июня 1916 тянуть посредством планирования пришлось аж пятнадцать вёрст.
Он же честью вышел победителем и из следующей драматической ситуации: 7 октября 1917 года заблудился в облаках, по причине чего совершил вынужденную посадку, но, как оказалось, на территории, занятой противником, – у окрестного к городу Броды села Паниковица. Сумел взлететь под вражеским обстрелом. Перелетев линию фронта, сел прямо за окопами 197-го пехотного Лесного полка Русской армии, где тут же стал мишенью для вражеских артиллеристов, однако не растерялся и не запаниковал – под градом стальных осколков откатил самолёт в сторону леса, где полегало шоссе. С этого шоссе и через несколько минут взлетел, но теперь уже под ружейно-пулемётным обстрелом, в результате чего его аэроплан получил шестьдесят девять пулевых пробоин, а саму лётчику достались одна пуля, прошившая навылет пилотский шлем, и ещё две пули – порвавшие кожаную куртку на груди и на воротнике.
Кроме того, «был в 2-х авариях (в 1914 и 1917 гг.) – сотрясение мозга, сломаны 2 ребра, 7 трещин в костях ног, вследствие чего наблюдаются обмороки, головокружения и кровотечения из носа – в 1917 4 обморока при полётах (04 и 13.08.1917)», при этом однажды, потеряв создание, сумел, тем не менее, каким-то чудом
В декабре 1917 года, спасая авиапарк 3-го корпусного авиационного отряда от неминуемого захвата кайзеровскими войсками, сумел вывезти из прифронтового Луцка в Москву железнодорожным эшелоном исправную матчасть, а также тех своих однополчан, которые, как и он сам, симпатизировали Советской власти.
С 26 февраля 1918 года исключён из 3-го корпусного авиационного отряда как прибывший в распоряжение В.Ю. Юнгмейстера (1889-1938) как инспектора авиации Западного фронта, а с 27 февраля 1918 года официально объявлен демобилизованным из старой армии. Таким образом, с 26 февраля 1918 года – на военной службе в Красной Гвардии в должности помощника по строевой части инспектора авиации Западного фронта. И в последнем качестве:
- находясь при В.Ю. Юнгмейстере, однажды общался в Москве с В.И. Лениным;
- в феврале-апреле 1918 года – в боях «против немцев на Западном фронте».
С 29 мая 1918 года в связи с расформированием Управления инспектора авиации Западного фронта переведён в Окружную коллегию по управлению Воздушным флотом Московского военного округа, с назначением с 27 апреля 1918 года (то есть назначен «задним числом»!) начальником Оперативно-строевого отдела Коллегии по Воздушному флоту МВО. Таким образом, де-факто в Красной Армии с 29 мая 1918 года, но де-юре – с 27 апреля 1918 года. На озвученном выше посту, в частности, разработал проект по созданию Полевого управления авиацией и управлений авиации фронтов и армий как органов единого управления всеми советскими авиационными и воздухоплавательными формированиями в условиях разгорающейся в России Гражданской войны. И этот документ вступил в силу в сентябре 1918 года.
С 24 августа 1918 года – начальник штаба при главном комиссаре Северного и Восточного фронтов Главного управления воздушного флота РСФСР. И в данном качестве – в боях и сражениях против белочехов.
С 20 сентября 1918 года и по 26 года 1919 года – в боях и сражениях на Восточном и Туркестанском фронтах, в том числе:
- с 20 сентября 1918 года – как помощник начальника Воздушного флота Действующей армии (Авиадарма);
- с 17 октября 1918 года – как начальник Воздушного флота Восточного фронта;
- с 26 августа 1919 года – как начальник авиации и воздухоплавания Туркестанского фронта, но уже 30 августа 1919 года был возвращён на свой прежний пост начальника Воздухфлота Восточного фронта;
- с 25 сентября и по 25 октября 1919 года – в отпуске «для поправки здоровья». При этом с 26 октября 1919 года по личной просьбе освобождён от должности начальника Воздухфлота Восточного фронта.
С 9 ноября 1919 года – Врид начальника авиации по обороне города Москва. И в данный период впервые подал заявление о вступлении в партию большевиков, но по злой воле Л.Д. Троцкого, который откровенно недолюбливал А.В. Шиуков за его осуждение расстрелов на месте без суда и следствия краскомов, нарушивших воинскую дисциплину. Л.Д. Троцкий выступал тогда резко против, обозвав А.В. Шиукова редиской: «Снаружи он красный, а внутри белый»…
С 6 января 1920 года – на правах прикомандированного к Полевому управлению Воздушным флотом Республики как заместитель помощника по строевой части начальника данного управления.
Де-юре с 14, но де-факто с 19 февраля 1920 года – последовательно старший инспектор и начальник Научного и по техническим расчётам отдела Главного управления Воздушного флота РСФСР, но с 1 мая 1920 году в силу оргштатных мероприятий – начальник Расчётно-испытательного отдела-старший инженер отдела всё того же Главного управления Воздушного флота РСФСР.
С 14 июля 1920 года (но приказ о назначении за подписью главкома от 16 июля 1920 года, а приказ по Рабоче-Крестьянскому Красному Флоту от 13 августа 1920 года) – член Комиссии по исследованию опыта Мировой и Гражданской войн при Всероссийском главном штабе.
С 16 июня 1921 года – в связи с расформированием озвученной выше Комиссии в распоряжении Главвоздухфлота РСФСР.
С 23 сентября 1921 года (но приказ о назначении от 29 сентября 1921 года) – командир авиационного дивизиона Грузинской ССР, но с 12 ноября 1921 года – уже начальник Воздушного флота Грузинской ССР, а с 23 декабря 1921 года – начальник Воздушного флота Отдельной Кавказской армии и одновременно – Закавказской Социалистической Федеративной Советской Республики.
С 1928 года – военнослужащий запаса с местом работы на ответственных постах в Гражданском воздушном флоте. Официальная причина увольнения с военной службы – пошатнувшееся здоровье. Но, вероятней всего, в роли истинной причиной выступили массово развёрнутые Кремлём в СССР репрессии в отношении краскомов из числа бывших военспецов как лиц, которых с периода Гражданской войны на правах всевластного председателя РВС Республики всячески опекал Л.Д. Троцкий…
В Сталинский период пережил, как минимум, один арест, несколько покушений на свою жизнь, а также насильственное водворение в стены психиатрической лечебницы. Биографы А.В. Шиукова всё это связывает со стремлением И.В. Сталина максимально «зачистить» круг людей, которые лично знали его по Закавказью ещё как Сосо Джугашвили, однако каким-либо веских доказательств на сей счёт авторы этой конспирологической версии, увы, не приводят… Кроме того, в 1920-х гг. чудом выжил, когда ему во время лечения в Главном военном госпитале, который тогда дислоцировался на Арбате, медики ошибочно сделали укол мышьяка (впрочем, в глазах авторов конспирологической версии это якобы было самое первых по счёту покушение на жизнь А.В. Шиукова)…
В 1939 году выступил в качестве адресованной школьникам и учащейся молодёжи книги «Война в воздухе». И это произведение потом неоднократно переиздавалась, в том числе и с иллюстрациями, выполненными другим старейшим русским лётчиком в лице К.К. Арцеулова.
В 1940 году восстановлен на военной службе в ВВС Красной Армии в звании полковника, при этом сначала преподавал тактику в стенах Военно-авиационной академии имени профессора Н.Е. Жуковского, а впоследствии (в том числе и по состоянию на дето 1945 года) возглавлял 1-й (обеспечение работы частей ПВО ВВС) Управления устройства тыла ВВС из структур аппарата начальника тыла ВВС Красной Армии.
Как военный педагог создал десятки монографий и пособий по боевому применению авиации, истории и технике самолетостроения и одновременно (в том числе и в годы 1-й мировой войны, будучи военным лётчиком) выступил в роли автора многочисленных изобретений в области гражданской и военной авиации.
С 14 июня 1948 года – военный пенсионер с местом проживания в Москве в одном из домов, что в Померанцевом переулке. При этом, находясь уже в преклонном возрасте, сконструировал оригинальный махолёт с мотоциклетным мотором.
Являлся кавалером многочисленных государственных и ведомственных наград, в том числе:
- ордена Красного Знамени: награждён Указом Президиума Верховного Совета СССР от 28 октября 1967 года в ознаменование 50-летия со дня Великой Октябрьской социалистической революции как активных участник революционных событий осени 1917 года и Гражданской войны;
- ордена Отечественной войны 1-й степени: награждён Указом Президиума Верховного Совета СССР от 18 августа 1945 года;
- ордена Отечественной войны 2-й степени: удостоен 6 ноября 1985 года как здравствующий ветеран-фронтовик;
- двух орденов Красной Звезды: 1) награждён Указом Президиума Верховного Совета СССР от 23 ноября 1942 года – «за образцовое выполнение заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками, проявленные при этом мужество, доблесть и выдающиеся заслуги в деле боевой подготовки частей, подготовки кадров лётно-технического состава и обеспечения действующей армии авиационным вооружением и боеприпасами»; и 2) награждён Указом Президиума Верховного Совета СССР от 6 мая 1946 года – за выслугу в 15 лет;
- медали «За боевые заслуги»: награждён Указом Президиума Верховного Совета СССР от 3 ноября 1944 года – за выслугу в 10 и более лет;
- медали «За воинскую доблесть. В ознаменование 100-летия со дня рождения Владимира Ильича Ленина»: награждён в 1970 году;
- медали «За оборону Москвы»: награждён не ране лета 1944 года;
- медали «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» (удостоверение № Д-0202002): награждён 30 августа 1945 года;
- медали «Двадцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.»: награждён в 1965 году;
- медали «30 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.»: награждён в 1975 году;
- медали «40 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.»: награждён в 1985 году;
- медали «XXX лет Советской Армии и Флота»: награждён в 1948 году;
- медали «50 лет Вооружённых Сил СССР»: награждён в 1978 году;
- медали «В память 800-летия Москвы»: награждён в 1947 году;
- нагрудного знака Министерства обороны СССР «25 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.»: награждён в 1970 году.
Скончался 9 декабря 1985 года. Похоронен на 25-м участке Ваганьковского кладбище города Москвы.

Юрий РЖЕВЦЕВ.

1908 год, тифлисский гимназист Алексей Шиуков совершает полёт на своём самом первом из четырёх им же созданых планеров:


Реконструкция псоредством рисунка художником К.К. Арцеловым первых полётов Алексея Владимировича Шиукова на планерах собственной конструкции:


1910 год, гимназист Алексей Владимирович Шиуков совершает полёт на своём планере, названном им же как «ША-1бис»:


Заметка со страниц одной из газет Тифлиса за 1912 год с сенсационной новостью о постройке уже знаменитым на всё Закавказье гимназистом Алексеем Шиуковым «безхвостного моноплана нового типа «Canard»:


1912 год, аэродромные испытания Алексеем Владимировичем Шиуковым своего нового творения – «безхвостного моноплана нового типа «Canard»:
     

Весна 1916 года, Юго-Западный фронт, старший унтер-офицер Алексей Владимирович Шиуков как новоиспечённый кавалер Георгиевского креста 4-й степени:


Не ранее второй половины 1916 года, Юго-Западный фронт, Алексей Владимирович Шиуков в погонах прапорщика Русской императорской армии:


Не ранее второй половины 1916 года, прапорщик Алексей Владимирович Шиуков (он сидит вторым слева) среди боевых побратимов-лётчиков по 3-му корпусному авиационному отряду:


Не ранее 1917 года, самолёт Ньюпор-23 с подогревателем топлива конструкции военного лётчика Алексея Владимировича Шиукова:

Лето 1948 года, Алексей Владимирович Шиуков как новоиспечённый офицер запаса:


1958 год, полковник в отставке Алексей Владимирович Шиуков:


1963 года, гостиница «Юность» города Москвы, встреча-диалог Героя Советского Союза генерал-лейтенанта Н.П. Каманина с ветеранами отечественной авиации и планеризма А.И. Шиуковым, А.Б. Юмашевым, В.С. Пышновым и К.К. Арцеуловым (стоят справа налево):


1965 год, город Москва, Центральный дом кино, встреча-общение космонавтов Ю.А. Гагарина и В.Ф. Быковского с ветеранами отечественной авиации и планеризма. В кадре рядом с космонавтом планеты Земля № 1 – А.И. Шиуков, а рядом с космонавтом планеты Земля № 5 – Б.Н. Шереметев:


Изданная в 1941 году повторно книга полковник Алексея Владимировича Шиукова «Война в воздухе» с иллюстрациями, выполненными другим старейшим русским лётчиком – К.К. Арцеуловым:


Могила полковника в отставке Алексея Владимировича Шиукова на Ваганьковском кладбище города Москвы. Фото отсюда: http://nec.m-necropol.ru/shiukov-av.html

[Sobkor]

Мой прадед по линии матери:

ЮДЕНКОВ Лука Ефимович (1891-1979), участник 1-й Мировой войны из числа ветеранов 255-го пехотного Аккерманского полка и Гражданской война как рядовой боец Рабоче-Крестьянской Красной Армии.
Родился в 1891 года в деревне Шумовка на тот момент Шумячской волости Климовичского уезда Могилёвской губернии Российской империи, а ныне современного Озёрского сельского поселения Шумячского района Смоленской области. Русский. Православный. Колхозник из крестьян-середняков. Беспартийный.
Был женат церковным браком, предположительно, с 1912 года. Семья: супруга – Юденкова (в девичестве – Прудникова) Ольга Павловна (1888-1962); дети: Матрёна (1913-1954), Василий (1915-1991), Иван (1920-1992), Дмитрий (1923-в первой половине 1980-х) и Андрей (1932-1996). (Кроме того, в семье в годы Гражданской войны родились сын Иван и дочь Кристина, но они умерли не позднее 1920 года от инфекционной болезни.)
Образование – безграмотный: в 1920-х гг. на курсах ликбеза был обучен только написанию своей фамилии печатными буквами.
В дореволюционный период крестьянствовал и поскольку деревня Шумовка стояла на Варшавском шоссе и вдобавок по соседству с почтовой станцией – периодически (когда поступали соответствующие заказы) зарабатывал грузовым извозом или краткосрочной арендой своей лошади служащим почтовой станции.
С началом 1-й Мировой войны был призван по мобилизации аппаратом Климовичского уездного воинского начальника Могилёвской губернии с направлением в составе маршевого пополнения в сформированный в августе 1914 года в Одессе 255-й пехотный Аккерманский полк 2-й пехотной бригады 64-й пехотной дивизии. Служил здесь рядовым солдатом. И в данном качестве:
- несколько раз подвергался «атакам неприятеля при помощи удушливых газов», в том числе – утром 19 июня (2 июля – по новому стилю) 1916 года под западнобелорусским городом Сморгонь (на тот момент – волостной центр Ошмянского уезда Виленской губернии, а ныне – райцентр современной Гродненской области Республики Беларусь);
- с 20-х чисел мая (по старому стилю) 1916 года наряду с чинами 52-го сапёрного батальона в течение неполного месяца участвовал в тайной прокладке минной галереи, которая тянулась под землёй на протяжении нескольких сот метров от передовых русских окопов до позиций немецкой батареи, расположившейся на северной окраине города Смогонь – на склонах господствующей здесь над местностью высоты 72,9. Вырытую землю русские солдаты при полном соблюдении мер маскировки выносили на себе в мешках и высыпали в 400-500 шагах тылу своих позиций. И также с соблюдением мер маскировки из ближайшего леса скрытно по ходам сообщения доставляли в тоннель бревна для укрепления подземного свода. В конечной же точке минной галереи были заложены три горна (то есть подземные фугасы) в объёме двух вагонов бризантной взрывчатки. И эти горны были взорваны в 21.45 19 июня (2 июля – по новому стилю) 1916 года. Воронка от того страшного по своей силе взрыва, по утверждению белорусских краеведов, различима на поверхности земли и поныне;
 - с 07.00 20 июля (3 июля – по новому стилю) 1916 года участвовал в рядах однополчан-аккерманцев в штурме немецких позиций и захвате озвученной выше высоты 79,2. Из хранящегося в РГВИА Журнала боевых действий 255-го пехотного Аккерманского полка: «Аккерманский полк, назначенный для атаки, стремительным ударом пройдя несколько линий неприятельских окопов, захватил высоту 79,2, пленных, пулемёты и другие трофеи и в течение четырёх часов отразил огнём и штыками несколько сильных контратак.
Обладая значительно превосходную артиллерией, неприятель сосредоточенным огнём массы орудий по захваченной высоте вынудил аккерманцев, понесших тяжёлые потери, очистить высоту и отойти и воронкам…».
По итогам описанного выше боя по захвату и удержанию высоты 79,2 рядовой Л.Е. Юденков был официально учтён командованием 255-го пехотного Аккерманского полка одним из 513 погибших на поле боя: «Убит 20 июня [3 июля – по новому стилю] 1916 года при м. Сморгонь». Однако в действительности в том бою получил огнестрельное ранение верхних конечностей, в связи с чем, согласно персональной Отчётно-осведомительной карточки, по санэтапу 25 июня (8 июля – по новому стилю) 1916 года был доставлен в стены 128-го сводного эвакуационного госпиталя, откуда в свою очередь уже на следующий день, 26 июня (9 июля – по новому стилю) 1916 года был выписан с направлением в распоряжение Климовичского уездного воинского начальника Могилёвской губернии. То есть, говоря более понятным языком, был направлен долечиваться дома.
Впоследствии вновь был призван, после чего, вероятней всего, находился в рядах переменного состава запасных полков.
С роспуском к весне 1918 года большевиками старой Русской армии как демобилизованный вернулся к семье, однако в годы Гражданской войны был опять призван, но уже на службу в РККА. Однако где и кем служил – неизвестно. В семейных легендах в контекстах красноармейской судьбы Л.Е. Юденкова присутствуют лишь весьма туманные упоминания про службу в городе Смоленске (казармы его части располагались у крепостной стены на том месте, где потом стоял кинотеатр «Октябрь») и смоленском уездном городе Белый (ныне – райцентр современной Тверской области).
С окончанием Гражданской войны демобилизован, после чего крестьянствовал на родине, а с начала 1930-х гг. и до окончательного выхода на пенсию по возрасту – колхозник на родине, но при этом:
- в первой половине 1930-х гг. в течение года трудился шахтёром на одной из донецких шахт. На Донбасс же тогда, по сути, тайно бежал, оставив семью в деревне, поскольку не сумел к назначенном сроку погасить какой-то денежный и при этом весьма обременительный налог. В наказание семьи налоговые органы тогда до основания разрушили стоявшую за деревней бревенчатую ригу, принадлежавшему Л.Е. Юденкову;
- со 2 августа 1941 года и по 26 сентября 1943 года – вынуждено проживал на оккупированной немецко-фашистскими оккупантами территории Шумячского района Смоленской области. И в данный период, как мог, одеждой, ночлегом и пропитанием помогал нашим тайком пробиравшимся к линии фронта воинам-окруженцам и бежавшим из нацистского плена советским военнопленным.
Среди земляков заслуженно слыл хорошим плотником, истинным тружеником, а также честным, порядочным и мудрым человеком.
В 1970-х гг. как ветеран боёв Гражданской войны за Советскую власть чествовался со страниц Шумячской районной газеты Смоленской области «За урожай», в том числе на второй полосе номера от 19 ноября 1977 года.
Скончался в 07.00 9 октября 1979 года. Похоронен был 10 октября 1979 года на сельском погосте одноимённых деревни и посёлка Шумовка.

Юрий РЖЕВЦЕВ.

Из хранящегося в РГВИА Журнала боевых действий 255-го пехотного Аккерманского полка о бое 20 июня (3 июля – по новому стилю) 1916 года:


Из архивного документа, именуемого «Список чинов 255 пехотного Аккерманского полка, убитых, раненых, контуженных и отравленных удушливыми газами в бою с 19 по 20 июня 1916 г. при м. Сморгонь у выс. 72,9»:
 

Также из материалов РГВИА:


1932 год, смоленский город Рославль, супруги Лука Ефимович и Ольга Павловна Юденковы (они крайние справа) в кругу родственников:
 

Декабрь 1946 года, шумячская деревня Шумовка, супруги Лука Ефимович и Ольга Павловна Юденковы (сидят крайними слева) в кругу детей, при этом старший сын Василий – с супругой Екатериной Никоалевной и детьми Аней и Виталием:


1 июня 1949 года, шумячская деревня Шумовка, супруги Лука Ефимович (сидит в переднем ряду крайним справа) и Ольга Павловна (сидит в переднем ряду крайней слева) Юденковы в кругу родственников:


Рубеж 1940-х/1950-х гг., шумячская деревня Шумовка, супруги Лука Ефимович (сидит крайним слева) и Ольга Павловна (сидит крайней справа) Юденковы в кругу двух невесток (Нина – жена сына Ивана и Надежда – жена сына Дмитрия) и внуков от сыновей Василия, Ивана и Дмитрия:


Первая половина 1950-х гг., Лука Ефимович Юденков в кругу семьи сына Ивана – невестка Нина Еремеевна, внучки Аня (держит на руках) и Оля:


Вторая половина 1950-х гг., шумячская деревня Шумовка, супруги Лука Ефимович (стоит в центре) и Ольга Павловна (стоит крайней справа) Юденковы в кругу родственников: внучка Аня (дочка сына Ивана) и две из четырёх старшие сестры Луки – Ефросинья Ефимовна Бондарева (стоит крайней слева) и Лукерья Ефимовна Бондарева (стоит второй справа):


Лето 1977 года, смоленская деревня Шумовка, Лука Ефимович Юденков с правнуками по линии старшего из сыновей – Юденкова Василия Лукьяновича. Стоят: крайний слева – Олег Петрович Ржевцев (ныне – высокопоставленный работник органов прокуратуры, старший советник юстиции по классному чину), крайним справа – Юрий Петрович Ржевцев (ныне – ветеран отраслевой журналистки МВД России, полковник внутренней службы в отставке), по середине – Алексей Витальевич Юденков (ныне – доктор физико-математических наук, профессор):


Из архива Шумячской районной газеты «За урожай» Смоленской области: снимок за авторством известного смоленского фотохудожника Василия Чумакова. Данное фото, вероятней всего, было сделано 7 ноября 1977 года в ходе чествования в Шумячах в рамках всенародного празднования 70-летия со дня Великой Октябрьской социалистической революции здравствующих ветеранов Гражданской войны. Опубликовано же оно на второй полосе номера от 19 ноября 1977 года:
 

Колоризованная через Нейросеть версия того же самого снимка:
 

[Анатоль ибн Хоттаб]

Весна 1920 года, «самолёт лётчика Тихомирова в Бухаре при присутствии Бухарской миссии»:

В центре – Махди-ходжа-бий датхо.

[Sobkor]

Из фотохроники Гражданской войны:
1918 год, «Красная Гвардия на Гродековском фронте». Оригинал хранится в фондах Федерального государственнго бюджетного учреждениякультуры «Музей истории Дальнего Востока имени В.К. Арсеньева»: номер в Госкаталоге – 30500647; номер по КП (ГИК) – МПК 4867/24; инвентарный номер – Ф 16958.


Пасха и Красная Армия:


1919 и 1920 гг., прибывший в состав Действующей Красной Армии агитпоезда:
 

Зима 1919/1920 гг., деникинский фронт, конная тачанка под командованием пулемётчицы Павлины Ивановны Кузнецовой (1898-1941) из 35-го кавалерийского полка 6-й кавалерийской дивизии 1-й Конной армии. На слева верхом на коне – комполка-33 краском Иван Васильевич Селиванов (1886-1942), выросший впоследствии до генерал-лейтенанта и ставший в ноябре 1941 года жертвой сталинских репрессий.
Про П.И. Кузнецова, в частности, известно, что изданным в 1923 году приказом РВС СССР за № 160 за свои боевые подвиги, совершённые в мае-июне 1920 года, была удостоена орденом Красного Знамени РСФСР. Осенью 1941 году была оставлена в оккупированном противником городе Новочеркасске Ростовской области для подпольной работы, однако была схвачена фашистами и погибла в плену.

Жительница посёлка Красная Поляна Ставропольской губернии Е.Р. Макаревич и красноармеец Гусев, которого эта милосердная женщина спасла в сентябре 1920 года на месте казни белоказаками из банды белогвардейского генерал-лейтенанта М.А. Фостикова на Краснополянском шоссе пленённых в бою воинов Красной Армии. Белые тогда зверски изрубили своих безоружных узников шашками….
 

Из фотолетописи РКККВФ периода Гражданской войны. Сканировано мною с архивных подлинников:
Одна из волжский пристань, в состав действующей армии на борту парохода прибыл воздухоплавательный отряд:


Змейковый аэростат типа «Парсеваль» железнодорожного базирования при выполнении разведывательно-корректировочных задач:
]

Истребитель Ньюпор-17 из авиапарка Рабоче-Крестьянского Красного Воздушного Флота периода Гражданской войны. Сканировано мною с архивного подлинника:


Истребитель Ньюпор-24 из авиапарка Рабоче-Крестьянского Красного Воздушного Флота периода Гражданской войны. Обращает на себя внимание символика, которая на борту: летящей на стреле чёрт в стремительной погоне за истошно каркающей вороной. Сканировано мною с архивного подлинника:
 

[Sobkor]

От Алексея Степанова – нашего многоуважаемого коллеги, одного из создателей и руководителей журнала «Старый Цейхгауз»:
- Командир эскадрона Путиловского Стального кавалерийского полка, 1919 г. Художник Роберто Паласиос-Фернандес. Полк был создан 6 октября 1918 года в составе Сводно-Уральской (затем – 29-й стрелковой) дивизии и действовал на Восточном фронте. Вот, что писал о личном составе полка и его истории вступивший в него в мае 1919 г. А.В. Орлов: «6-й эскадрон стоял километрах в двух от штаба. Туда мы и зашагали. Явились к командиру подразделения В. И. Арбузову. От Сени я уже знал, что Василий Иванович тоже из Детского Села – бывший взводный унтер-офицер лейб-гвардии кирасирского полка. Как и все «желтые кирасиры» он был светловолосым, голубоглазым великаном. Оказалось, что мои земляки-детскосельцы служат в 1-м взводе, но меня командир эскадрона направил во 2-й, где, как и во всем полку, преобладали уральцы».
Полк имел «казацкий» крен в униформе. Вот как описывал А.В. Орлов временно исполнявшего в мае 1919 году должность командира путиловцев И.Е. Бекетова: «Он сидел за столом в кумачовой рубахе, синих казачьих шароварах с лампасами и домашних туфлях на босу ногу». Не менее колоритно выглядел и ставший знаменитым на Восточном фронте командир полка Ф.Е. Акулов. «На Акулове были казачьи шаровары с лампасами, распахнутая кожаная куртка, на гимнастёрке поблёскивал орден Красного Знамени. Его донская казачья фуражка сбилась набекрень. Через плечо висел бинокль в кожаном футляре, у пояса – кавказская шашка в скромно оправленных ножнах, наган в кобуре, полевая сумка и дагестанский кинжал в простой оправе». Донские казачьи шаровары и фуражки носили не только командиры. По словам того же А.В. Орлова, случалось, что весь их полк местные жители принимали за казачий, то есть все, или по крайней мере многие путиловцы носили донскую казачью форму.
Но где именно и при каких обстоятельствах Путиловский Стальной кавалерийский полк оделся в донскую казачью форму, история умалчивает. Не исключено, что её они захватили не в боях (ведь на Восточном фронте донских казаков не было), а получили ещё в Петрограде, где, как известно, в 1917 году находилось по меньшей мере четыре донских полка. И это не считая складов гвардейских казачьих полков…