Печать

Пожалуйста, войдите или зарегистрируйтесь.
1 час 1 день 1 неделя 1 месяц Навсегда
Войти

[рамспас]

РамСпас поиск. Возвращение

РАМЕНЦЫ 68 ГВ. АРТПОЛКА РГК

Из Книга Памяти Московской области (т .22-I,II):

В 1946 году заявление на розыск не вернувшегося с войны мужа подвала подавала Екатерина Владимировна Стрельникова из д. 2-е Жилино Жилинского сельского Совета.

Она указала, что ее муж, Кузнецов Николай Петрович, родился в 1918 г оду в «г. Гжатск Смоленской обл, д. Логачиха», призван в ноябре 1939 г. Последнее письмо от него было получено в августе 1941 г. и служил он в 168-м гв. КАП. Не знаю, делал ли военкомат запросы о судьбе солдата, и какие ответы были получены, но Николай Кузнецов был официально признан пропавшим без вести в октябре 1941-го.
КАП – это корпусной артиллерийский полк. С номером 168 такой полк был, и его полное наименование в 1941 году – гаубичный артиллерийский полк. Но жена записала «гв.», гвардейский. Может она ошиблась в названии полка? Нет, ошиблась в номере.

Из донесения о безвозвратных потерях 68-го гвардейского тяжелого артиллерийского полка Резерва Верховного Главного Командования (РВГК): Кузнецов Николай Петрович, красноармеец, шофер, 1918 г.р., уроженец д.Логачиха Гжатского р-на Западной (прим.: сейчас Смоленская) обл., призванный Раменским РВК Московской обл. убит при обстреле 17.05.1942г. Похоронен на поле боя. Его жена, Кузнецова Екатерина Федоровна, жила по адресу: «г. Москва, ст. Томилино, Лен. жел. дор., дер. 2-е Жилино, 190». Совпадает все, кроме отчества жены, но это ошибка писаря либо в военкомате, либо в полку. Думаю, что или жена, или писарь в военкомате ошиблись и в дате последнего письма. В августе 1941 полк, в котором служил Кузнецов, именовался 427-й артиллерийский полк, а 68-м гвардейским он стал только 28 апреля 1942-м, и значит, с такого адреса жена могла получить письмо только в 1942 году.
Главное, солдат не пропал без вести, он погиб. Его точное место захоронения неизвестно, но можно установить район, где были позиции полка в середине мая 1942.
Части РВГК не имели постоянной «приписки». Они использовались для создания огневого превосходства на направлениях главных ударов наших войск, т.е. исходя из обстановки придавались разным фронтам, армиям и дивизиям, поэтому сведений о них мало. Но у нас есть возможность о боевом пути 68 гв. артполка узнать из воспоминаний тех, кто в нем воевал.
Ю.М. Лотман. Как и Кузнецов, призван в 1939-м.: «…Только в Кутаиси нам сообщили, где мы будем служить. Местом службы был назначен 427-й артиллерийский полк под командованием К. Дольста.

…Начало войны догнало нас недалеко от старой границы. В середине ночи мы подошли к Днестру в районе Могилева-Подольского и сразу развернулись. (…) Три дня мы стояли как бы в тылу, не видя перед собой никаких войск. Перед нами была Молдавия, в которой должны были находиться наши войска. Были ли они там – я не знаю, но с той стороны к нам из наших войск никто не пришел. Справа, в стороне Киева, грохотало. Над нами усиленно летали немецкие самолеты, но не бомбили. (…)

Двое суток мы вели непрерывный огонь и удерживались на исходной позиции. Наблюдательный пункт был уже занят, и разведчики и вычислители вместе с командиром батареи прибежали к нам на огневую. Еще полдня мы выдерживали на этой линии. К вечеру второго дня нашей войны было приказано с наступлением темноты отступить на четыреста метров… Затем началось отступление, которое первое время шло достаточно организованно.
Пользуясь тем, что противник ночью не воевал и с заходом солнца прекращал все боевые действия, мы держались принципа: выстоять до захода солнца. Когда наступала южная темная ночь, мы быстро сматывали линию и отходили, сначала на несколько километров, Там развертывались и окапывались, а утром начиналось все снова. Но через несколько дней «юнкерсы» усиленно бомбили небольшую станцию у нас в тылу, а рано утром откуда-то сбоку туда прорвались танки. Это было наше первое окружение. Затем слово «окружение» стало одним из самых употребительных у нас.

Фактически окружением назвать это было нельзя, как слоеный пирог нельзя назвать кренделем. Это было подвижное состояние перепутанных между собою армий, которые все время стремились образовать нечто, что можно было назвать словом из военного учебника — «фронт». Постепенно возобладал совсем другой, не предусмотренный военной теорией принцип: те, кто обладали большей скоростью передвижения, оказывались впереди (так. например, штабы, автомобильные колонны, снабжение и танки оказались дальше всего в тылу), часто совершенно теряя связь с разбросанными воюющими частями. А пехота и артиллерия оставались позади.

У нас были прекрасные пушки и очень хорошие артиллеристы, но положенные нам скоростные тягачи мы потеряли довольно скоро. (…) Мы пользовались сельскохозяйственными гусеничными тракторами, которые мы реквизировали в колхозах и которые давали шесть километров в час, то есть не имели ровно никакой надежды оторваться от противника.

Именно от этого наша тяжелая артиллерия несла такие большие потери в технике. Все-таки кое-как мы пушки тянули, не бросали их. Мы приспособились подключать к орудию два трехтонных грузовика. По ровному месту и даже в гору дело шло. Но с горы раскатившиеся орудия нажимали сзади на машины и шофера в ужасе бежали рядом со своими грузовиками и управляли рукой или же стояли на крыле. Потом начались дожди. Техника противника начала тонуть в клейком мокром черноземе, и движение фронта замедлилось. Мы, мокрые, проваливаясь в жидком черноземе, проклинали дожди, которые, по сути дела, нам очень помогли.

…Отступление несравнимо хуже наступления, но потери при этом несравнимо меньше. Вернее, они имеют иной характер. При отступлении может «потеряться» целая дивизия. Мы сами неоднократно терялись, то всем полком, то батареей, а то и в одиночку. Ночной драп мучителен бестолковостью, беспорядком, неожиданными натыканиями на неприятеля, неожиданными потерями, непониманием, что надо делать, и полным незнанием ситуации».
На вооружении полка стояли 122-мм пушки с дальностью стрельбы более 20 км. Основными ее целями были скопления живой силы и техники, колонны на марше, артиллерийские батареи, полевые склады, штабы и узлы связи, хорошо укреплённые оборонительные позиции. В случае острой необходимости 122-мм пушки привлекались для борьбы с тяжёлыми танками и САУ противника.

Весной 42-го 68-й гв. артполк, приданный 9-й армии, оказался на южном фасе Барвенковского выступа, который образовался как большой плацдарм на правом берегу Северского Донца в результате зимнего 1941-42гг наступления Юго-Западного и Южного фронтов. В перспективе этот выступ позволял нашим войскам вести наступления на западе в сторону Днепропетровска, на севере – на Харьков, на юге – на Донбасс. Понимали это и немцы.
7 мая 1942 наши войска начали наступление на южном фасе, но успеха не имели. В противовес нашему наступлению немцы готовили операцию «Фридерикус-Юг» по окружению и уничтожению наших войск на Барвенковском выступе, и им это удалось. На 17 мая немецкие войска закончили перегруппировку, заняли исходные позиции и в 3 часа ночи перешли в наступление. Сначала была артиллерийская и авиационная подготовка, после чего пехота и танки противника перешли в атаку при поддержке с воздуха самолетами в двух направлениях – на Изюм и Барвенково. Наша оборона была прорвана. Где-то там, под Изюмом, занимал позиции 68-й гв. артполк и в этот первый день немецкого наступления при артналете погиб Николай Кузнецов. Как хоронили погибших?

Из письма ветерана 68-го гвардейского тяжелого артиллерийского полка РГК Н.А. Ковригина жене погибшего ст. лейтенанта Николая Барзаковского: «17 мая 1942 года мы пережили в районе Изюма тяжелые бои, но отошли на Северский Донец благополучно, держали оборону по реке. В конце июня началось отступление в сторону Старобельска, Сватово, Миллерово. В районе Миллерово нашу 9-ю армию немцы окружили. Мы выходили с боями из окружения. Между Миллерово и Боковской попали под танковый удар. (…) На одном из полей на нас выскочили бронемашины, танки, начался бой. Были даны залпы реактивными 8-м гвардейским полком, но противник прорвался. (…) Мы под огнем укрылись в камышах на берегу реки. Со мной было Знамя полка, ждали до вечера, затем выходили из окружения. Похоронить нам Николая не удалось, точно место гибели я не помню, но это было на территории Ростовской области. Тогда в окружении наш полк потерял свыше 700 человек, отошел за Дон с одним орудием из 36. Это было тяжелое время для нас и нашей Родины».

Вот так. Если удавалось, хоронили на позиции, если же погибали при отходе, то не всегда и хоронили, а те, кто были свидетелями гибели, не могли точно вспомнить это место, т.к. сами плохо представляли, где находятся.
Вообще выход из окружения – это не движение полка единой колонной. Дивизионы и отдельные орудия снимались с позиций и примыкали к отступающим частям. Заканчивалось горючее у тягачей – технику взрывали, а то и бросали, и отходили уже как пехота. Погибали, попадали в плен, пробивались к своим в полосе обороны других армий и направлялись на доукомплектование частей уже этих армий.
В указанном выше донесении пропавшими без вести на участке от Изюма до Миллерово числятся еще шестеро призванных в 1939г. в этот полк раменцев. Вот их судьба:
Гв. сержант Семин Иван Никифорович, командир орудия. 10 июля 42-го был ранен, остался инвалидом. Вернулся домой и работал на фабрике «Красное Знамя». В 1949г. награжден медалью «За отвагу».

Соломатин Николай Михайлович, 1919 г.р., с.Софьино. Из окружения вышел, прошел Сталинград, и пропал без вести там же под Миллерово уже в январе 43-го.
Быков Дмитрий Васильевич, 1917 г.р., с. Фенино. Пулеметчик, из окружения вышел. Далее служил командиром орудия 6 батареи 2 дивизиона 214-го артиллерийского полка 38-й стрелковой Днестровской Краснознаменной дивизии, Дважды награждался орденом Красной Звезды – в августе 1944 и в феврале 1945. Сведений о его гибели нет.

Звонарев Дмитрий Григорьевич, 1918 г.р., д.Заозерье. Мл. сержант, механик – тракторист, из окружения вышел и служил ст. шофером 84-го гвардейского артиллерийского Краснознаменного полка 34-й гвардейской стрелковой Енакиевской Краснознаменной дивизии. В августе 1943 награжден медалью «За боевые заслуги», в октябре 1944 орденом Красной звезды и в апреле 1945 медалью «За отвагу» Сведений о гибели нет.

Швайдак Иван Кондратьевич из Хрипани, старшина, командир огневого взвода и Марков Василий Иванович, уроженец возм. Коломино (в донесении Коломец), красноармеец топослужбы. Никаких сведений об их дальнейшей судьбе нет. Они могли погибнуть в окружении или при выходе из него, могли попасть в плен и там погибнуть. Иван Швайдак домой не вернулся, а о Маркове таких сведений нет.

Ищите своих близких!
Копии архивных документов находятся в МУ РамСпас. Тел. 8-496-46-50-330 Горбачев Александр Васильевич.
Все материалы по поиску без вести павших на сайте http://gorbachovav.my1.ru/

Использованы материалы:
http://www.obd-memorial.ru/html/index.html
http://podvignaroda.mil.ru/?#tab=navHome
http://www.tinlib.ru/istorija/koloss_poverzhennyi_krasnaja_armija_v_1941_godu/p10.php
http://www.ruthenia.ru/lotman/mem1/Lotmanne-memuary.html
http://www.fedy-diary.ru/?page_id=3773
http://www.tankfront.ru/ussr/tbr/tbr-bp/tbr012bp.html
http://don1942.ru/svedeniya-iz-arkhiva-oborony/item/9-armiya-otdelnye-arkhivnye-dokumenty
http://www.molodguard.ru/heroes1160.htm
http://www.e-reading.club/chapter.php/1005568/37/Sokolov_-_Mificheskaya_voyna._Mirazhi_vtoroy_mirovoy.html

[рамспас]

РамСпас поиск. Возвращение

БРЫКИН ИЗ ВЛАСОВО. ЛАГЕРЬ АЛИТУС
Из Книги Памяти Московской области (т. 22-I):

Все в Книге Памяти верно, кроме места гибели Алексея Брыкина. Он погиб в Литве, у города Алитус. Именно там размещался лагерь военнопленных Stalag 343. Не знаю, почему в Книге Памяти указано другое место.
В 1946 году заявление на розыск Алексея Брыкина в Раменский РВК подавала его жена, Брыкина Елизавета Андреевна из деревни Власово.В резцльтате 29.08.1946 года не вернувшийся с войны Брыкин был официально признан оборонным ведомством условно пропавшим без вести в декабре 1941 года.

В заполненной анкете на розыск жена указала, что муж был призван Раменским РВК 26.06.1941 года и служил в 329-м зенитно-артиллерийском полку. Этот полк входил в состав 2-й артиллерийской бригады 1-го корпуса ПВО (противовоздушной обороны) и защищал небо Москвы. Первый немецкий самолет был сбит зенитчиками уже при первом налете немцев на столицу 22 июня 1941-го.

Последнее письмо от Алексея с этого адреса пришло 23 июля 1941 года, на этом связь прервалась. Можно было бы предположить, что он погиб при отражении очередного авианалета, а тело не нашли после прямого попадания бомбы в орудие, но его судьба была иной.

Летом 1941-го немцы упорно продвигались к Москве. Белостокский и Минский «котлы», Смоленский «мешок». Немцы не выдавливали наши войска, а просто выгрызали огромные бреши в нашей обороне, захватывая их танковыми клещами и перемалывая двигавшейся следом пехотой. В этих котлах было потеряно огромное количество артиллерии. Часть погибла в боях, часть была уничтожена при выходе из окружений, т.к. не было ни снарядов, ни тягловой силы, чтобы тащить орудия, а часть была просто брошена. В Красной Армии почувствовалась острая нехватка в первую очередь противотанковой артиллерии, в связи с чем было принято решение о создании полков ПТО (противотанковой обороны). Но противотанковых пушек не хватало, и на комплектование полков были направлены зенитные пушки, которые были очень эффективны в борьбе с танками. Кстати, против наших танков КВ немцы тоже выставляли зенитные орудия, т.к. другие их просто не брали.

Постановлением ГОКО №172сс от 16.07.41 «О Можайской линии обороны» для формирования вновь создаваемых полков разрешалось изъять из ПВО Москвы 200 85-мм зенитных пушек. 1 августа 1941-го был сформирован 874-й артиллерийский полк ПТО, куда, в соответствии с директивой, и попал со своим зенитным орудием Алексей Брыкин. Два месяца с небольшим судьба Алексея была связана с этим полком. По состоянию на 1 октября 1941 года он, этот полк, входил в состав 19-й армии (I ф), которая занимала оборону западнее Вязьмы в районе Холм-Жирковский, Ярцево в полосе Западного фронта.
В октябре 1941-го наше командование планировало Вяземскую оборонительную операцию, а немецкое – наступательную, под кодовым названием «Тайфун». Это был их решающий рывок к Москве. К сожалению, направления главных ударов немцев предугадать не удалось, и огромная группировка наших войск в составе 4-х армий снова оказалась в «котле». Он известен как «Вяземский котел». Точных сведений о наших потерях нет и сейчас, но по некоторым данным они составили более 600 тыс. человек убитыми и взятыми в плен.

Один из основных ударов приняли на себя 19-я (I ф) и 30-я армии, на стыке которых четыре советские дивизии оборонялись против двенадцати немецких, в т.ч. лвух танковых. Фронт был прорван. С утра 3 октября 30-я, 19-я армии (I ф) и часть сил фронтового резерва, объединенные в группу под командованием генерала И.В. Болдина, нанесли контрудар с целью остановить прорвавшегося противника и восстановить положение. Однако контрудар успеха не имел.
8 октября поступил приказ пробиваться из окружения. 19-я (I ф) и 32-я армии должны были пробиваться в зависимости от обстановки либо на Сычевку, либо на Гжатск, который уже 9 октября захватили немцы. До 11 октября окружённые войска предпринимали попытки прорваться, но только 12 октября удалось на короткое время пробить брешь, которая вскоре была вновь закрыта.

10 октября при очередной попытке прорыва был пленен боец 874-го артиллерийского полка Алексей Брыкин.

Из персональной карты пленного Брыкина Александра Николаевича, родившегося 5 октября 1908 года, узника под лагерным номером «5683» лагеря военнопленных вермахта Stalag 343: рост 170 см, светловолосый, особых примет нет; гражданская специальность – крестьянин. Красноармеец 874-го артиллерийского полка, в плен попал 10 октября 1941 под Вязьмой. Имя-отчество отца – Николай Васильевич, имя матери – Прасковья. Жена, Елизавета Андреевна, жила в деревне Власово Раменского района Моковской области, супруги Брыкины имели одного ребенка.

В лагерь Алексей поступил раненым и больным. Скорее всего, его болезнь была связана с ранением, вернее, с тем, что организм уже был ослаблен, т.к. чаще никакой медицинской помощи на этапах перемещения пленных в пересыльные и стационарные лагеря немцы не оказывали, а совсем ослабевших просто добивали.

Когда Алексей поступил в Stalag 343, неизвестно. Лагерь этот был размещен в бывших военных казармах, расположенных на восточной окраине города Алитус. В некоторых источниках он упоминается под номером «133», возможно, его нумерация менялась, что происходило нередко.
Из сообщения Чрезвычайной государственной комиссии о преступлениях гитлеровских захватчиков в Литовской ССР от 18.12.1944г.: «... Ещё по пути в этот лагерь пленных морили голодом, и многих из них привозили мёртвыми или в состоянии сильного истощения. Как показали свидетели, литовский партизан Маргялис и жители г. Алитуса, при выгрузке военнопленных из вагонов немцы расстреливали на месте всех неспособных двигаться дальше. Военнопленные были размещены в конюшнях, где они зачастую замерзали, так как у них было отобрано всё обмундирование. Гитлеровцы открывали по пленным стрельбу из пулемётов и автоматов. В этом лагере № 133 погибло от расстрелов, голода, холода и сыпного тифа не менее 35 тыс. человек.

Распорядок дня в лагере выглядел так: подъем – 5 часов утра, завтрак – с 5 до 6 часов, выход на работу в 8.00., обед с 11.30 до 12.30, окончание рабочего дня – 17.00., ужин с 17 до 18 часов. Отбой – 21 час.
Военнопленные занимались строительством хозяйственных построек лагеря, трудились на лесозаготовках, часть пленных предоставлялась местным кулакам для работы в их хозяйствах.

Меню в лагерной «столовой» было весьма скудным. На завтрак – чай с сахарином, на обед – нечищеная картошка, приправленная загрязнённой ржаной мукой, а для навара добавляли мясо дохлых лошадей. На ужин доедали остатки обеда. При получении обеда все выстраивались в многотысячный строй, чтобы в порядке очереди получить свою порцию. Если пленный пытался получить вторую порцию, его расстреливали на месте. Буханку чёрного хлеба весом 1200-1300 граммов выдавали на девять человек.
Когда по лагерю проходила эта многотысячная колонна, то по пути её следования оставались упавшие от истощения и болезни пленные. Поднимать их было запрещено. В течение одних-двух суток они умирали. Смертность была огромная. Были дни, когда умирали до 400 человек.
Среди военнопленных свирепствовали голод и эпидемии. В лагере наблюдались случаи людоедства. Для пленных офицеров Красной Армии был установлен более жёсткий режим. Им не разрешалось выходить за пределы своих казарм.
Рабочий лагеря Новаковский вспоминал: «Изверги, чтобы приостановить распространение эпидемии на почве голода и заразы, на Рождество 1942 года закрыли все помещения, где были военнопленные, и открыли только в конце марта 1943 года. Смертность была колоссальная. Пищу бросали, как скотине».
В лагере были попытки бегства. Но, как правило, они заканчивались неудачно. Например, в октябре 1941 года пленному удалось покинуть пределы лагеря, но в Алитусе его поймали. При задержании пленный убил одного немца. Наказание последовало немедленно. На следующий день в лагере были выстроены 30000 военнопленных, и на их глазах 200 пленных расстреляли.
Комендатура лагеря официально хоронила умерших пленных на двух кладбищах. Первое кладбище, что южнее лагеря, было разделено на две части – для военнопленных и для эвакуированных. Согласно немецким документам, в 131 могиле захоронено 16 157 человек, но так как в братскую могилу укладывали по 4-5 рядов трупов, эта цифра значительно уменьшена, то есть общее число погибших людей в Алитусском лагере достигает 80 тысяч человек. Из них 40000 тысяч – это военнопленные.
Могилы рыли глубиной до 3-х метров. Трупы укладывали на бок. Если среди умерших попадались люди малого роста, то их клали в обратном направлении. Могилу не закрывали до тех пор, пока не уложат 4-5 рядов. Комиссия обнаружила 3 незакрытые могилы. Расстрел пленных проводили на берегу Немана.
Показания А. Новаковского подтвердили монтёр лагеря Чижовский и слесарь Филанов».
О чем они думали, погибавшие в тех нечеловеческих условиях? О самом близком – о семье. Как тот военнопленный другого лагеря в литовском Каунасе Ф.Е. Кожедуб, который, видимо, просто бросил письмо на дороге или на месте работы с запиской: «Добрый человек или женщина, кому попадет в руки это письмо, прошу выполнить мою последнюю небольшую просьбу. Как только восстановится почтовая связь, прошу переслать это письмо по такому адресу: Почта Холмы, Черниговской области, Холминского района, село Камка, Кожедуб Матрене Федоровне. Много людей я просил о спасении, обещал все свое имущество, но спасения нет. Прощайте».
Вот это письмо: «гор. Каунас 19 октября 1941 г. Дорогая моя семья, Мотя, Катя и Маруська! Не знаю, что с вами там случилось до сего времени, живы ли вы, здоровы ли вы и как проживаете дальше... Как я хотел с вами еще раз повидаться, но это не удалось, нам больше не видаться. Живите там и размышляйте, как лучше прожить, и не забывайте, что я умираю с мыслью о вас и вашими именами на устах. А смерть моя долгая и страшная. (…)
4 и 5 сентября 1941 г. был в страшных боях, вышел цел и невредим. 14 сентября попал в плен к немцам возле Новгорода-Северска в селе Роговка. Направили в Стародуб, в Сураж, а потом в Гомель. В Гомеле был с 20 сентября по 2 октября, а потом отправили в гор. Каунас, где мне приготовлена могила. С самого ухода из дома я голодал и доживаю последние дни. В Каунасе живу с 5 октября и пока по сей день в форте бывшей крепости совместно с Рябченком Сергеем Даниловичем, который уже третий день в госпитале. Живу под открытым небом в яме, или в пещере, или в подвале. Пищу получаем в день 200 г хлеба, пол-литра вареной капусты и пол-литра чаю с мятой. Все несоленое, чтобы не пухли. На работу гонят палками и проволочными нагайками, а пищи не добавляют. Имеем миллионы вшей. Я два месяца не брился, не умывался и не переодевался. Из одежды имею нижнее белье, верхнее белье, шинель, пилотку и ботинки с обмотками. Погода холодная, слякоть, грязь. Ежедневно умирает 200-300 человек. Вот куда я попал, и дни мои остались считанные. Спасти меня может только чудо. Итак, прощайте, мои дорогие, прощайте, родные, друзья и знакомые. Если найдется добрый человек и перешлет мое письмо, то знайте хоть, где я погиб бесславной тяжелой смертью. Еще раз прощайте. Ф. Кожедуб».
Они хотели, чтобы родные знали, где их могилы.
Думал о своих жене и ребенке и Алексей Брыкин. Есть ли сейчас хоть кто-то, кто хотел бы знать о его судьбе? Надеюсь, что есть.

Ищите своих близких!
Копии архивных документов находятся в МУ РамСпас. Тел. 8-496-46-50-330 Горбачев Александр Васильевич.
Все материалы по поиску без вести павших на сайте http://gorbachovav.my1.ru/

Использованы материалы:
http://www.obd-memorial.ru/html/index.html
http://podvignaroda.mil.ru/?#tab=navHome
http://broneboy.ru/1-hranilische/IPTA/Spisok_chastei_PTA.pdf
http://922polk.ucoz.ru/publ/protivotankovaja_artillerija_prodolzhenie/1-1-0-230
http://pobeda.mosreg.ru/vyazemskaya/]
http://wikimapia.org/24726653/ru/Памятный-знак-в-честь-329-ЗЕНАП

[рамспас]

РамСпас поиск. Возвращение

ЗИМИН ИЗ ШИЛОВО. ФРИДРИХСХАФЕН

Из Книги Памяти Московской области (т. 22-I):

Как это часто бывало, при установлении точного места захоронения солдата выяснилось, что его судьба была совсем другой. Он не погиб в 1941-м, он погиб в 1944-м в плену.
Из персональной карты пленного: Зимин Василий Федорович 28.12.1921 года рождения, персональный номер пленного «65743». Родился в д. Шилово, девичья фамилия матери Чуркина. Солдат, служил в «81/46 с/ч», специальность – шофер. В плен попал под Волковыском 29.06.1941 года, при пленении раненым не был. Рост 168 см, брюнет, особых примет не имел. Родственники жили по адресу: «Московская обл., Ленинская Жел. Дорога, ст. Раменская, п/о Ивановское, д. Шилово».

В Красной Армии не было частей с такой нумерацией, как записано в карте пленного. «81/46 с/ч» - это, скорее всего, 8146 строевая часть, хотя правильнее сказать «войсковая часть». К сожалению, в справочниках такой части нет, поэтому сведения о ней пришлось искать среди архивных документов.
Так, в списках освобожденных из плена есть младший воентехник Бояршынов, инструктор автодела в/ч 8146, попавший в плен 2 июля 1941 года под Минском. Хотя истинного наименования этой войсковой части нет, но уже появляется специальность – автодело, и место пленения – Минск. Значит, такая часть действительно воевала в первые дни войны на белорусском направлении. А инструктор автодела мог быть или в учебной части, или в крупной автомобильной части.
В другом списке есть ряд. Нуштаев, который в той же части служил шофером, а в плен попал 1.07.41 под Белостоком. И еще один список. В нем запись о военнопленном М. Петренко. Даты и места его пленения нет, но вот запись «8146 авто/полк» говорит о том, что войсковая часть с условным номером 8146 – это автомобильный полк.
Белосток, Волковыск и Минск – это одна ось наступления немцев, а значит, именно там и пролегал боевой путь полка Василия Зимина. На начало войны в Западном Особом военном округе было всего три автотранспортных полка. Они дислоцировались в Минской области, 15-й и 32-й - в Старых Дорогах, а 30-й в Борисове. На их вооружении было 509 машин ЗИС-5 и 1765 ГАЗ-АА, всего 2274 машины. С началом войны их задачей была переброска резервных дивизий к местам боевых действий. 

Из плана действий войск в прикрытии на территории Западного Особого военного округа: «…3. Для перевозки людей, лошадей и обоза в распоряжение командира 24-й стр. дивизии выделяется 30-й автотранспортный полк в составе 240 машин ЗИС-5 и 625 машин ГАЗ-АА; в распоряжение командира 100-й стрелковой дивизии – 15-й и 32-й автотранспортные полки в составе 269 машин ЗИС-5 и 1140 машин ГАЗ-АА.

Машины прибывают в пункты дислокации частей, указанных дивизий к 20.00 М-1, оборудованные для людских и конских перевозок».
Был ли этот план выполнен? 24-я дивизия дислоцировалась в районе Молодечно, а 100-я в Минске. В соответствии с Директивой Генерального Штаба 1941 года №503859/сс/ов 24-я дивизия на 5-й день войны должна была начать прибывать в Гродно, однако уже 25 июня вступила в бой в районе Лиды. Удерживала этот рубеж до 29.06.1941, была окружена, из окружения вышла к середине июля. Именно в день окружения дивизии Зимин попал в плен. Но вот был ли его полк задействован для переброски дивизии в район Лиды? Неизвестно.
Неизвестно также, какие задачи в первые дни войны выполняли и другие полки. 100-й дивизии переброска к границе не потребовалась, война сама пришла к Минску. С 26 июня дивизия отражала танковые атаки немцев уже в районе Минска, контратаковала, отходила.

С началом войны автотранспорта для переброски войск, обеспечения их продуктами, боеприпасами, горючим, для вывоза раненых и доставки в части пополнения явно не хватало. Кроме этого, тыловые базы, расположенные в приграничных районах были либо сожжены и уничтожены немецкой авиацией, либо немцами захвачены. Для обеспечения потребности ведущих бои войск могли быть задействованы и автотранспортные полки. К сожалению, точно установить, где и как мог оказаться Василий Зимин в первые дни войны, уже невозможно. Не вызывает сомнений одно, в плен он попал в белостокском или минском котле.

Его машина могла быть разбита, у нее просто мог закончиться бензин. Тогда водители просто вливались в ряды отступающей пехоты, воевали как пехота, под ударами немцев разделялись на мелкие группы. Эти группы, не очень представляя где находятся, прятались по лесам, пробирались на восток, погибали в стычках с немцами, попадали в плен, оставались партизанить. Василий Зимин попал в плен.

Меньше чем через месяц, уже 25 июля, он был насильственно привит от оспы и тифа, а значит, в лагерь военнопленных в Германии он прибыл в районе двадцатых чисел. На его карте пленного стоит штамп лагеря Stalag 326 и персональный номер «5236», которые исправлены на Stalag VC и номер «65743». Можно предположить, что через 326-й лагерь он прошел транзитом, но персональный номер ему присвоили, а в следующем лагере изменили.

В лагере Stalag V C Оффенбург (Offenburg), Германия, что в 20 км юго-восточнее Страсбурга, он пробыл до 16 февраля 1943 года. Никаких отметок о направлении его в рабочие команды в этот период нет. 9 февраля 1943 он направляется в рабочие команды 67010, 67003 Friedrichshafen-Allmannsweiler близ Фридрихсхафена, которые относились к лагерю Stalag V В Виллинген-Швеннинген (Villingen), в связи с чем Зимин в этот лагерь и был переведен.

До апреля 1944 там же в Фридрихсхафене он несколько раз переводился в разные подразделения команды 67003, дважды лечился в лазарете, возвращался в лагерь, и снова направлялся в рабочую команду.
Узник того же лагеря Темкин М.В., работавший в Фридрихсхафене, вспоминал: «Привезли нас в концентрационный лагерь «Фридрихсхафен». Это уже был мой третий концлагерь.
«Фридрихсхафен» – небольшой концлагерь, который находился в одноименном городе нацистской Германии. С десяток маленьких деревянных бараков, по 50-60 человек в бараке. Территория огорожена несколькими рядами колючей проволоки, по которой проходит ток высокого напряжения. Недалеко от лагеря, метров в двухстах, находился военный завод, на котором мы работали. Во время работы за нами наблюдали эсэсовцы, они охраняли нас и следили, чтобы все хорошо работали; заходили в туалет и выгоняли оттуда заключенных, не давая там им задерживаться.

На заводе работало много гражданских немцев. Некоторые тайком давали нам сливу, грушу или кусочек хлеба, сигарету.
Я здесь работал подсобным рабочим – таскал доски, железо, ножовкой резал трубы.
Очень часто союзные войска бомбили завод. Когда объявлялась воздушная тревога днем, нас приводили на это время в лагерь.
После бомбежки возвращались на завод. Если тревога объявлялась ночью, нас заставляли ложиться в траншеи, где было проложено отопление. В траншеях нечем было дышать, и мы еле живыми выходили оттуда, когда тревога заканчивалась.

Однажды ночью налетело очень много самолетов, бомбили город и заводы, мы были в бараках — спали. Бомбили и наш завод, но так как лагерь находился с ним рядом, бомбы попадали не в завод, а в лагерь. Было сброшено много зажигательных и две фугасные бомбы. От зажигательных бомб загорелись бараки. Заключенные начали метаться по всему лагерю, а эсэсовцы с овчарками бегали вокруг ограждения. Все бараки и кухня сгорели полностью, но проволочное ограждение не было повреждено. Много погибло в ту ночь заключенных, но это эсэсовцев не беспокоило; проволока была цела, никто не убежал, а это – главное.
На следующий день нас перевели в другой лагерь, который находился от города Фридрихсхафен километрах в тридцати-сорока. На работу ежедневно нас водили во Фридрихсхафен на прежний завод.
Поднимали нас в три часа ночи, строили и пешком вели километров семь к поезду. Охрана была усиленная, большое количество эсэсовцев с овчарками. Всю дорогу эсэсовцы били заключенных прикладами. Тех, кто оступался — били, а того, кто на шаг случайно выходил из строя — хватали овчарки. Поезд стоит всего несколько минут. За это время заключенные должны успеть сесть в вагоны. Эсэсовцы избивают всех прикладами, собаки хватают за ноги, одежду. Минут 30-40 едем поездом, потом выгружаемся, снова строимся и идем пешком еще километров семь. На завод приходим ровно к восьми и приступаем к работе.

В пять вечера работа заканчивается, и та же процедура в точности повторяется в обратном направлении. В десять часов вечера, наконец, возвращаемся в лагерь. Падаем, как мертвые, получаем ужин и тут же ложимся спать.
В три часа ночи снова подъем, строимся и – в путь, на работу.
И так каждый день. Такие мучения выдержать было невозможно.
В одну из ночей снова налетели самолеты, бомбили город. Нас заперли и не выпускали из бараков. На окна и на двери навели пулеметы.

Бомбили всю ночь. Мы ждали с нетерпением, чтобы разбомбили наш лагерь. Бомбы ложились везде, а лагерь оставался невредим.
К утру, бомбежка закончилась. Весь город Фридрихсхафен разбомбили, в том числе и завод, где мы работали».
В один из таких авианалетов 4 апреля 1944 года под бомбами погиб Василий Зимин. Возможно, это был описанный Темкиным налет, когда под бомбежку попали бараки лагеря. В карте пленного есть запись, что он был похоронен на кладбище Фридрихсхафена в могиле №963. Сейчас на кладбище есть участок захоронения советских военнопленных, но Зимина в списках нет. Может быть, после бомбежки просто нечего было хоронить.

В 18 лет Василий Зимин ушел служить в Красную Армию, в 19 попал в плен, а в 22 года погиб в плену от бомб союзников.

Ищите своих близких!
Копии архивных документов находятся в МУ РамСпас. Тел. 8-496-46-50-330 Горбачев Александр Васильевич.
Все материалы по поиску без вести павших на сайте http://gorbachovav.my1.ru/

Использованы материалы:
http://www.obd-memorial.ru/html/index.html
http://podvignaroda.mil.ru/?#tab=navHome
http://www.sgvavia.ru/forum/128-1246-1
http://bdsa.ru/documents/html/donesiune41/41061822.html
http://www.warmech.ru/1941war/w-front/wfere3.html
http://www.turizm.ru/germany/friedrichshafen/places/muzej_dirizhablej/
http://militera.lib.ru/memo/russian/tyomkin_mv01/text.html

[рамспас]

РамСпас поиск. Возвращение

ИВЛЕВ ИЗ ДЕМЕНТЬЕВО. ПОХОРОНЕН ВО ФРАНЦИИ

Из Книги Памяти Московской области (т. 22-I):

«3 пморп СОР ЧФ» – это 3-й полк морской пехоты Севастопольского оборонительного района Черноморского флота. Документов подтверждающих службу Ивлева в этом полку мне найти не удалось, но, видимо, у составителей Книги Памяти они были.
3-й Черноморский полк морской пехоты был сформирован в Севастополе 3 сентября 1941 года. Когда в него попал Ивлев неизвестно, да и, не имея документов, не могу утверждать, что он служил именно в нем. Полк принимал самое активное участие в боевых действиях, неся значительные потери. Ивлев мог попасть в него с очередным пополнением. Был даже период, когда его потери восполнили за счет штрафников и бывших осужденных. К 28 июня 1942г. от полка осталось 450 человек.

Архивы погибших под Севастополем частей погибли вместе с этими частями. Какие-то сведения о судьбе полка можно узнать из протоколов допросов попавших в плен бойцов и командиров полка. Насколько они объективны, сказать трудно, но других свидетельств нет.
Из протокола допроса: «Пленный Стратеенко Леонид 25-я дивизия (Чапаевская) пленен 30.06.42 года в Килен-балке (ориентир 1632), украинец, 19 лет, кадровый офицер, офицер связи, 3-й полк морской пехоты. Штаб полка в ночь на 30.06.42г. находился в штольнях Шампанстроя. По состоянию на 29.06.42г. 3-й морской полк фактически был распущен. Приблизительно 200 человек, включая остатки 1, 2 и 3 батальонов, не считая мелких групп, под командованием капитана начали отступление. Они рассчитывали выйти в район Панорамы в Севастополе и затем рассчитывая эвакуироваться в Камышевую бухту. Одна группа, около 150 человек, во главе с полковником Гусаровым, закрылись в штольнях, имея 2 крупнокалиберных пулемета, большое количество ПТР и автоматического оружия с намерением сражаться до конца. …В штольнях находится около 2000 гражданских лиц, и огромное количество раненых. Многие раненые не в состоянии передвигаться…».

В ноябре 1942-го для исключения из списков ВМФ был составлен список потерь по Севастопольскому оборонительному району. Конечно же, к датам по пропавшим без вести из этого списка нужно относиться как к условным. Практически у всех она одна – 3 июля 1941 года. Это день, когда официально Севастополь пал. Скорее всего это объясняется тем, что мало кто уцелел из принявших на себя третий штурм города. Они не только погибли в боях. Подавляющее большинство из тех, кто до этой даты дожил, не были эвакуированы. Они были оставлены на милость немцев. Кто-то бился до последнего вздоха, а кто-то попал в плен, потому что не были уже ни сил, ни патронов.
Могу предположить, что списки составлялись по сведениям, которые хранились в штабе флота и штабе СОР, эвакуированных из Севастополя. Таких было немного. В ночь на 1 июля 1942 с мыса Херсонес самолетами и подводными лодками был эвакуирован штаб СОР и партийное руководство Севастополя. Эвакуировали и командный состав защитников города. По некоторым сведениям всего разными видами плавсредств было эвакуировано 1726 человек.

Остальные, с приказом «драться до конца», были оставлены и их эвакуация не планировалась. Командовал оставшимися командир 109-й стрелковой дивизии (I ф) генерал П.Г. Новиков. Отдельные очаги сопротивления держались до 12 июля. Более 80 тыс. бойцов и командиров попали в плен. Был пленен и генерал Новиков. Он погиб в плену в 1944-м.

Потом, скорее всего, брали список тех, кто проходил по учету на начало третьего штурма и вычеркивали тех, кто был эвакуирован по ранению или смог эвакуироваться сам на случайных катерах. В свою очередь их опрашивали о тех, кто погиб, кто был ранен и остался на поле боя, кто сдался в плен, и эти сведения заносили в список, а остальных посчитали пропавшими без вести с датой официального окончания сопротивления. О них просто некому было рассказать.
Есть в этих списках и краснофлотец Петр Иванович Ивлев 1919 года рождения, шофер, призван в 1940 году, пропал без вести 3 июля 1942 года. Больше ничего. Но, скорее всего, это он. Наш, раменский. Потому что есть еще один документ о его судьбе.

Из персональной карты пленного номер «69230»: Ивлев Петр Иванович, родился 15.08.1919 года в Дементьево. Девичья фамилия матери – Кленова. Рост – 176 см, брюнет. Холост. Гражданская специальность шофер. Служил в пехоте, в плен попал 24.06.1942 года под Севастополем, при пленении раненым не был. Ближайшая родственница (возможно мать) Ивлева Мария, жила по адресу: Московская обл., Раменское, д. Дементьево.
Номер полка или дивизии не указан, только запись «infantry» (пехота), но в графе для номера подразделения (батальона, роты) стоит цифра «3». Может так записали номер полка? Тогда можно предположить, что это 3-й полк морской пехоты. Но есть еще один интересный штамп – «feldpost 80». Это можно перевести как «полевая почта 80». Так может это адрес части, в которой служил Ивлев? Полевая почтовая станция № 80 (ППС-80) была закреплена за 25-й стрелковой Чапаевской ордена Ленина дважды Краснознаменной дивизией (I ф), которая обороняла Севастополь до самого конца, там погибла, а ее боевые знамена по одним сведениям были утоплены в море, чтобы не достались врагу, по другим – сожжены. Дивизия была расформирована из-за огромных потерь и «... в связи с утратой боевых знамен».
Вернемся к допросу немцами пленного Статеева, который приведен выше. Он тоже был записан офицером и этой дивизии, и 3-го полка морской пехоты. Разгадка в том, что еще при втором штурме Севастополя сухопутные части, сформированные из моряков Черноморского флота, были переданы в состав Приморской армии, оборонявшей город. 3-й полк морпехов был сначала включен в состав 25-й дивизии, а потом передан ей в оперативное подчинение. Вот тогда ППС дивизии стала почтовым адресом и полка, поэтому вполне вероятно, что это действительно почтовый адрес по последнему месту службы Ивлева, а значит, «тройка» – это номер его полка. 

Практически всю оборону полк занимал одни и те же позиции в районе дороги на хутор Мекензия (кордон № 2). Где-то там 24 июня и попал в плен Петр Ивлев и для него начался путь, на котором он каждую минуту мог быть убит просто так, из озлобленности немцев на жестокое сопротивление севастопольцев. Он мог умереть от голода и издевательств в одном из мест содержания пленных. Мог погибнуть при разминировании, был такой способ у немцев – разминирование пленными.

Старшина 1 статьи Н. Н. Алексеенко из 109-й стрелковой дивизии (I ф) вспоминал, как из лагеря, где содержалось около 4500 наших пленных, он в числе 200 человек был взят на «работу», а фактически на разминирование минных полей в районе Мекензиевых гор. После такого разминирования, когда шеренгой по сто человек с расстоянием между человеком в 1 или 1,5 метра с палками-щупами в руках шли по минному полю, а сзади вторая такая шеренга, то в живых осталось человек 16. Получивших ранения при взрыве мин пристреливали.

Там, под Севастополем, плененный моряк выжил и был направлен в Германию. Регистрацию на территории рейха он прошел в лагере военнопленных Stalag V C Offenburg. Оффенбург – город в Германии, в земле Баден-Вюртемберг расположенный в 20 км юго-восточнее Страсбурга, в окрестностях реки Рейн.

Stalag V C был базовым лагерем. В нем военнопленных принимали и ставили на учет, в нем находилась администрация лагеря, склады с питанием и обмундированием, баня и санчасть. В нем формировались рабочие команды, в которых основную массу времени и проводили военнопленные.

20 октября 1942 года Ивлев был направлен в рабочую команду № 15, а 28 октября – в рабочую команду № 2090 Бруххаузен. Трудно сказать какие работы выполняла эта команда. Военнопленные могли работать на строительстве или ремонте дорог, на каких-то предприятиях. По их воспоминаниям, наиболее желательными были работы в сельском хозяйстве – там можно было подкормиться.
Для размещения рабочих команд или строили филиалы базовых лагерей, или размещали военнопленных под охраной в приспособленных помещениях. Система охраны в них была не такой как в основных лагерях, да и работы вне лагерей способствовали побегам военнопленных.
На кладбище в Бруххаузене стоит надгробье с надписью «Четыре русских солдата 1942». Уже в наше время немцы установили имена и судьбу двух из похороненных. Они, как и Ивлев, попали в плен под Севастополем и были застрелены охраной при попытке к бегству.

17 ноября 1942 года Ивлева переводят в рабочую команду № 2014 Rastatt, но, скорее всего, формально, т.к. в тот же день он был помещен в лазарет Rastatt с диагнозом гнойное воспаление пальцев. После выписки 24 февраля 1943 он снова направляется в рабочую команду № 2101 там же – в Раштатте.

16 марта 1942 года его переводят в рабочую команду № 3017 Шоненберг Эльзас. Шоненберг – это один из фортов линии Мажино, построенной французами для защиты от немцев, что не помешало последним оккупировать Францию всего за месяц. Форт находился в недрах Эльзаса (Франция) в прямом смысле. На глубине 30 м было все необходимое для размещения 650 защитников линии Мажино. В войну военнопленных использовали для демонтажа оборудования форта, а сейчас там музей.

20 августа 1943 года Петра снова переводят, теперь уже в рабочую команду № 3020 Weilerhof, где после 12 дней работ 2 сентября он попадает в лазарет Страсбурга с тем же диагнозом – гнойное воспаление. Военнопленный А.Некипалый вел в плену дневник. Раздобытым где-то карандашом на бумаге от мешков для цемента. Из его дневника: «Вчера перевели из палаты № 4 на «вокзал». Скоро уеду на работу. Вчера и сегодня чинил одежду. Болят на голове чирьи. Сегодня утром выскочил во двор, в караульное помещение немцев, дали полкотелка супу, поел. …Сегодня суп хороший, хлеб на пятерых. …Из госпиталя в Страсбурге уехали 7-го января. Были в дезинфекции, на медкомиссии. Вес мой 51,4 кг. За время пребывания в госпитале вес уменьшился на 700 граммов». Вес взрослого мужчины 51 кг! Вот такими их и выписывали в рабочие команды.
20 октября 1943 в прежнюю рабочую команду №3020 выписали и Ивлева. Ни плен, ни голод, ни истощение и болезни его не сломили. Он не хотел жить рабом и совершил побег, но неудачный. Его поймали. Пленные бежали часто, и у немцев была создана целая система по их поимке.
27 октября 1943 он снова бежит, но далеко уйти не удалось. Его настигли в тот же день в километре от рабочей команды слева от дороги Виренцхаузен – Цезархоф в районе Альткирш. Петр прятался в лесу, где и был застрелен. Пуля попала в легкое. Все это записано в его карте пленного.
24-летний Павел Ивлев был похоронен на кладбище д. Фислис.
В 1976 году в городе Агно/Хагенау (находится в 28 километрах от Страсбурга, Эльзас) было создано мемориальное кладбище, куда были перенесены останки 122 русских солдат, павших в Первой мировой войне, и 529 солдат и офицеров Советской Армии, погибших в Эльзасе и Лотарингии. Известны имена только 148 из них. На этот мемориал было перенесено и захоронение Фислис.

В карте пленного есть последнее прижизненное фото Петра, сделанное в плену. В его взгляде нет рабской покорности. Он не сдался. Он оставался солдатом и погиб как солдат – сопротивляясь. От вражеской пули.

Ищите своих близких!
Копии архивных документов находятся в МУ РамСпас. Тел. 8-496-46-50-330 Горбачев Александр Васильевич.
Все материалы по поиску без вести павших на сайте http://gorbachovav.my1.ru/

Использованы материалы:
http://www.obd-memorial.ru/html/index.html
http://podvignaroda.mil.ru/?#tab=navHome
http://www.e-reading.by/bookreader.php/1007130/Abramov_-_Chernaya_smert._Sovetskaya_morskaya_pehota_v_boyu.html
http://hwar1941.narod.ru/sevastopol/6_posledniy_sturm.htm
http://litrus.net/book/read/69314?p=24
http://dic.academic.ru/dic.nsf/ruwiki/1322450#.D0.9F.D0.BE.D1.81.D0.BB.D0.B5.D0.B4.D0.BD.D0.B8.D0.B9_.D1.88.D1.82.D1.83.D1.80.D0.BC
http://www.soldat.ru/pps.html
http://istor-vestnik.org.ua/5951/
http://sarov.info/news/ngn/5164-voennoplennye.html

[рамспас]

РамСпас поиск. Возвращение

ЛЕТЧИК ЕВДОКИМОВ ИЗ НОВОГО СЕЛА

Из Книги Памяти Московской области (т. 22-I):

Небрежность недопустимая: какой мог быть воздушный бой в апреле 1945-го под Смоленском! Но ведь родные хотят знать, где же офицер погиб в действительности.
При проверке в архивах было найдено донесение штаба 4-й воздушной армии по 260-й штурмовой авиадивизии, в котором есть сведения и о командире звена 214-го штурмового авиаполка гвардии старшем лейтенанте Алексее Андреевиче Евдокимове. Он родился в 1918 году в «Село Новое» Раменского района Московской области, призван Раменским РВК в 1940 году, 23.04.1945 года был сбит зенитной артиллерией при штурмовке войск и техники противника в районе Домитцов: на самолете Ил-2 врезался в землю в 2 км восточнее Домитцов. Отец – Евдокимов Андрей Матвеевич, жил в «с. Новое, ул. Москворецкая, 51». Извещение о гибели за № 0484 выслано из штаба части 26.04.1945 года.

Теперь место гибели известно? К сожалению, нет. Найти населенный пункт с названием Домитцов так и не удалось. Видимо, составители Книги Памяти также не смогли это сделать и по созвучию выбрали Демидов Смоленской области, что странно, т.к. никаких войск и техники противника там уже давно не было. Так где же это место?
В апреле 1945 года 4-в Воздушная армия в составе 2-го Белорусского фронта (II ф) воевала на севере Германии в Западной Померании, сейчас это федеральная земля Мекленбург-Передняя Померания. С наземными войсками поиск места гибели упрощается тем, что там есть линия фронта и можно установить, где она проходила на конкретную дату. Там населенный пункт и искать. С авиацией сложнее. Для выяснения задания летчика на боевой вылет нужно рыться в архивах его полка или дивизии, чтобы определить направление поиска и его глубину. Сделать это можно только непосредственно в архиве, поэтому, имея доступ только к его части, приходится делать выводы на предположениях.

214 штурмовой авиаполк (шап), в котором служил Евдокимов, летал на штурмовиках Ил-2. Дальность его полета – 600 км. Место дислокации полка неизвестно, т.к. авиация перемещалась за наступающими войсками, чтобы уменьшить подлетное время к местам штурмовок. Часто происходило это так: полк улетал на боевой вылет, а на обратном пути по радио ему сообщали место нового базирования, т.е. посадки.

С 16 апреля по 8 мая 2-й Белорусский фронт (II ф) участвовал в Берлинской стратегической наступательной операции с задачей нанести рассекающий удар севернее Берлина, защищая наступающие на Берлин войска от контрударов с севера. Вторая задача – отсеченные немецкие войска прижать к Балтийскому морю и уничтожить. Таким образом, искать место, где погиб Евдокимов, нужно на достаточно большой площади от Берлина до Балтийского моря и в глубину возможно даже до 100 км.

Иногда мне кажется, что кто-то невидимый помогает в поиске, т.к. деревню Дамитцов найти удалось. В донесении она записана как Домитцов, но я уверен, что это она. Ошибки в написании названий населенных пунктов встречается довольно часто, а ошибка в одной букве – это почти 100-процентная уверенность, что место гибели найдено. Кроме этого, деревня находилась в 17 км юго-западнее города Штеттин (современный польский Щецин), а в апреле 1945-го это как раз одно из основных направлений ударов 2-го Белорусского фронта (II ф). Немаловажным фактором успеха операции была поддержка наземных войск с воздуха, и штурмовики были очень эффективны в этой поддержке. К концу войны в небе господствовала наша авиация и главной опасностью была для нее зенитная артиллерия.

В двух километрах от деревни Дамитцов проходит железная дорога, а сама деревня расположена рядом с дорогой, которая вела к фронту южнее Штеттина. Летчики 214-го авиаполка могли вылететь как на штурмовку воинских эшелонов противника, так и на выдвигавшиеся к фронту войска.
Но это еще не все, что стало известно боевом летчике Евдокимове. Три ордена Красного Знамени, орден Отечественной войны 2-й степени и орден Красной Звезды – не всякий воевавший мог похвастать таким «иконостасом». Следует знать, что выше ордена Красного Знамени тогда были только орден Ленина и Золотая Звезда Героя Советского Союза. У Евдокимова было три таких ордена!
Кто-то скажет, что летчиков всегда жаловали наградами, причем просто за количество вылетов. Нет, не за количество вылетов, а боевых вылетов – это существенная разница. Из приказа «О порядке награждения летного состава военно-воздушных сил Красной армии за хорошую боевую работу и мерах борьбы со скрытым дезертирством среди отдельных летчиков» № 0299 19 августа 1941 года о штурмовиках и бомбардировщиках: «…3. За успешное выполнение 30 боевых заданий днем или 20 боевых заданий ночью каждое лицо из состава экипажа представляется к высшей награде – званию Героя Советского Союза и получает денежную награду в размере 3000 рублей каждый. Во всех случаях качество выполнения боевых заданий и их эффективность должны быть подтверждены обязательно фотоснимками в момент бомбометания или спустя 3-4 часа и разведывательными данными». Т.е. боевым считался вылет с документально подтвержденными результатами.

Кроме этого, летчики штурмовой авиации представлялись к государственной награде и к премии в размере 1500 рублей за два лично сбитых немецких самолета. За пять сбитых самолетов противника пилот «Ильюшина» представлялся ко второй по счёту государственной награде и к денежной премии в 2000 рублей. За восемь лично сбитых машин Люфтваффе летчик-штурмовик представлялся к званию Героя Советского Союза и к денежной премии в 5000 рублей.
В начале войны штурмовик сбивали на 8-9 боевом вылете, а в некоторых частях он погибал на 3-4 вылете. Так что совершить 30 боевых вылетов было не так-то просто.
По сути, штурмовик – это бомбардировщик, только с одним двигателем. Причин больших потерь было несколько. Это и отсутствие подготовленных летчиков и техников, и недоработки в конструкции самолета, и отказ вооружения в момент воздушного боя. Кроме этого, в начале войны штурмовики были одноместными, т.е. не имели стрелка, а истребители для их прикрытия часто вообще не выделялись. Но ведь сами они не были истребителями! Бронекоробка Ил-2, предназначенная для защиты летчика, не спасала его ни от 20-мм снарядов немецких авиапушек, ни от крупнокалиберных пулеметов. Гибель летчиков-штурмовиков была очень частой.

Что касается тактики применения штурмовиков, то в начале войны штурмовку они проводили исключительно с малых высот в 2-4 захода. Это с одной стороны снижало потери от зенитной артиллерии, а с другой, из-за несовершенства прибора прицеливания, приводило практически к неприцельному бомбометанию, а значит, низкой его эффективности. К сожалению, повышение эффективности штурмовок и снижение потерь оплачено жизнями очень многих летчиков-штурмовиков и пришло по мере накопления боевого опыта.

Но вернемся к Евдокимову. Он был призван в 1940-м и впоследствии попал в летную школу. В Архангельске такая школа на 1-ю эскадрилью бомбардировщиков была сформирована 1.05.1940 года. Есть фотография Евдокимова в Архангельске, где в ноябре 1941-го у него петлицы красноармейца и эмблема ВВС. А через месяц он уже на фронте, летчик.

В его первом Наградном листе (оформлен в сентябре 1942 года) написано: «В Отечественной войне с 29 декабря 1941 года, ВВС Карельского фронта», и это дата его прибытия на фронт. Этот наградной лист был оформлен в 17-м гвардейском штурмовом авиаполку, но до 7 марта 1942 года он назывался 65-м штурмовым авиаполком, а значит, именно он был первым местом службы летчика Евдокимова.
В декабре 1941 года 65-й авиаполк понёс большие потери в самолетах и был перебазирован на аэродром Колежма (Карелия). Там он был перевооружён самолётами «Харрикейн» и начал боевые действия с аэродрома Подужемье.

Скорее всего, именно в период перевооружения полка в него и был направлен молодой летчик Евдокимов. Ему пришлось повоевать и на И-16, и на «Харрикейнах», и на Ил-2, которые поступили на вооружение полка после переименования его в 17- гвардейский.

«Хоукер Харрикейн» поставляли англичане по ленд-лизу. Сложность для летчиков и техников заключалась в том, что на русском языке не было документации ни по пилотированию, ни по обслуживанию самолетов. Всё изучалось по картинкам. А воевать-то пришлось с имеющими боевой опыт немецкими и финскими летчиками. Так и учились: 3-4 вылета над аэродромом – и в бой. Причем в небе могли встретиться два «Харрикейна» – один со звездами, второй с крестами. В предыдущих компаниях немцы захватили их в качестве трофеев и успешно использовали.

Первый эшелон со штурмовиками прибыл в Заполярье в середине 1942 года. Сборка самолетов под руководством заводских специалистов авиатехниками была закончена быстро. Полк «пересел» на Ил-2 и тут же с участием заводчан организовали изучение материальной части и особенностей эксплуатации новых для летчиков самолетов. В 1942 уже появились и оплаченные в 1941-м жизнями летчиков тактические приемы наземной штурмовки, и тактика ведения воздушного боя.

Евдокимов был храбрым, умелым летчиком и грамотным командиром. Из наградных листов: «Не жалея сил и самой жизни, со звериной злостью ведет бои с врагом», «Выполняя особые задания по штурмовке вражеского аэродрома, показал себя смелым, выдержанным воздушным бойцом, показываю пример молодым пилотам», «Его звено совершило за период 21.6 по 29.6 30 б/самолетовылетов при 1 боевой потере», «…на 2-м Белорусском фронте тов. Евдокимов произвел 36 успешных боевых вылетов на штурмовку живой силы и техники противника, показав себя на поле боя мастером бомбоштурмовых ударов, умело использует все качества вверенного ему грозного штурмовика. Своими дерзкими и смелыми штурмовыми налетами на коммуникации войск противника, а также его живую силу и технику наносит немецким захватчикам большой урон», «Всего за время боевых действий уничтожил: до 25 автомашин, до батальона пехоты противника, 20 повозок с грузами и живой силой противника, создал 10 очагов пожара и уничтожил 3 батареи МЗА». В воздушных боях лично сбил 3 самолета и один повредил.

В 1945-м Евдокимов воевал уже на 2-м Белорусском фронте (II ф) в 214-м штурмовом авиаполку 260-й штурмовой авиадивизии. Из последнего Наградного листа: «24.3.45 года при бомбоштурмовом ударе по артиллерии, автомашинам и живой силе противника Юго-Западной окраине г. ДАНЦИГА, ЗА (прим.: зенитной артиллерией) была подбита машина ведущего группы Командира эскадрильи, тогда он взял руководство группой на себя и его группа в составе 6 самолетов ИЛ-2 уничтожила 6 автомашин с военными грузами, 2 танка, 7 автомашин, 1 судно и до 40 солдат и офицеров противника».

Ровно через месяц, 24 апреля 1945 года, под огонь зенитной артиллерии попал он сам. В донесении о потерях записано, что «…врезался в землю». Значит, это подтвердил кто-то из его группы. До конца войны оставалось две недели.
Где он похоронен сейчас, найти, к сожалению, не удалось. После освобождения территории обычно летчики находили своих погибших товарищей и захоранивали сами в районе своего аэродрома, например, или в ближайшем городе. Но могла захоронить и пехота, если обнаружила самолет. Сейчас часть этих захоронений в Польше, часть в Германии. Большинство мелких захоронений перенесены на более крупные, часть имен утеряна. Там похоронены тысячи неизвестных. Один из них – 27-летний гвардии старший лейтенант Алексей Евдокимов, трижды кавалер ордена Красного Знамени, кавалер орденов Отечественной войны 2-й степени и Красной Звезды.

Ищите своих близких!
Копии архивных документов находятся в МУ РамСпас. Тел. 8-496-46-50-330 Горбачев Александр Васильевич.
Все материалы по поиску без вести павших на сайте http://gorbachovav.my1.ru/

Использованы материалы:
http://www.obd-memorial.ru/html/index.html
http://podvignaroda.mil.ru/?#tab=navHome
http://militera.lib.ru/h/kozlov_py2/07.html
http://modernlib.ru/books/inozemcev_ivan/krilatie_zaschitniki_severa/read/
http://www.troshka.ru/militera/memo/russian/drabkin_ay3/index.html
http://warspot.ru/441-vozdushnye-tarany-mify-i-realnost-chast-i
http://www.airpages.ru/ru/il2_3.shtml
http://www.e-reading.club/bookreader.php/1010022/Zhirohov_-_Asy_nad_tundroy._Vozdushnaya_voyna_v_Zapolyare._1941-1944.html

[рамспас]

РамСпас поиск. Возвращение

ЛЕТЧИК ЕВДОКИМОВ ИЗ НОВОГО СЕЛА
(продолжение)

Предыдущий материал о боевом летчике-штурмовике гвардии старшем лейтенанте Алексее Андреевиче Евдокимове был посвящен поиску места его гибели. Это место найдено. Но рассказ о поистине героическом летчике нужно продолжить. Нет необходимости что-то добавлять к описанию его подвигов в наградных листах.

09 1942: «С начала Отечественной войны с германским фашизмом имеет 75 боевых вылетов с общим налетом 77 часов. В войне с фашизмом проявил беспредельную преданность своему народу, партии и правительству. Не жалея сил и самой жизни, со звериной злостью ведет бои с врагом...
12.7.42 г. При выполнении задания по разведке движения войск пр-ка по дорогам Западной Ухты и пунктах Хабала обнаружено до 4-х автомашин с войсками в движении на восток. Снизившись до бреющего полета цель пр-ка была атакована пулеметным огнем, в результате которой было уничтожено до 15 человек и две автомашины.
13.7.42 г. В составе 2-х с-тов «Хаукер-Харрикейн» выполняли задание по разведке движения войск пр-ка по дорогам Западной Ухты, обнаружили до 11 автомашин, крытых брезентом в движении на восток. Колонна автомашин была атакована пулеметным огнем. В результате атаки выведено из строя до 6 автомашин, некоторые из них валялись в канаве у дороги.
21.7.42 г. Под его командованием в составе 3-х с-тов «Хаукер-Харрикейн» и 2-х с-тов «ИЛ-2» произвели штурмовку по скоплению автомашин пр-ка в районе Тунг-озеро. В результате штурмовки взорвали склад с горючим и уничтожили несколько автомашин. Мл. л-т ЕВДОКИМОВ в ра-не цели уничтожил пост внос и уничтожил одну шлюпку. Четыре человека находящиеся в ней погибли.
26.7.42 г. Под его командованием в составе 2-х с-тов «Харрикейн» произвели разведку аэродрома пр-ка Тунг-Озеро. В результате успешной разведки аэродрома доставил ценные сведения.
28.7.42 г. При выполни задания по разведке движения войск пр-ка по дорогам Западной Ухты в составе 2-х с-тов «Хаукер-Харрикейн» обнаружили 19 автомашин в движении на восток. Спустились до бреющего полета и атаковали пулеметным огнем. В результате атаки три автомашины взорвались и две загорелись.
29.7.42 г. В районе Тунг-Озеро под его командованием в составе 5-ти с-тов, «Хаукер-Харрикейн» атаковали машины и несколько конных повозок. В результате атаки две автомашины с грузом и две конных повозки были уничтожены.
10.8.42 г. В составе 11 с-тов: 4-х «ИЛ-2», 4 «ЛАГГ-33» и 3 «Хаукер-Харрикейн» произвели штурмовой налет на аэродром пр-ка Тикш-Озеро. В результате штурмовки аэродрома уничтожено 12 с-тов пр-ка. Сожжено помещение ремонтной мастерской, уничтожено 7 автомашин. Кроме этого пр-ку причинены другие потери вследствие пожаров и сброшенных бомб. Штурмовой налет подтвержден фотоснимком и приказом ВВС К.Ф. и объявлена за успешное действие благодарность.
31.8.42 г. При выполнении задания по разведке движения войск пр-ка с фотографированием в составе 2-х с-тов «Хаукер-Харрикейн» у пункта Пиртруба были встречены 6 с-тами пр-ка: 2 «Хаукер-Харрикейн» и 4 «Фоккер Д-21». При явно численном превосходстве пр-ка, благодаря смелым атакам, воздушный бой окончился победой для наших летчиков. Сбили 2-с-та пр-ка: один «Хаукер-Харрикейн» и «Фоккер Д-21» и подбили два, не потеряв ни одного нашего с-та. Одного из с-тов «Хаукер-Харрикейн» сбил и одного «Фоккер Д-21» подбил лично мл. л-нт ЕВДОКИМОВ.
За проявленную отвагу и героизм по уничтожению живой силы и техники противника достоин  Правительственной награды Орден «Красное Знамя». Награжден орденом Красной Звезды.

04.1943: «За период Отечественной войны с января месяца 1942 года сделал 90 боевых вылетов по уничтожению живой силы, техники противника, перехват самолета противника и разведка с фотографированием переднего края и аэродромов противника. Участвовал в 2-х воздушных боях с превосходящими силами противника. Лично сбил 1 самолет противника в групповом бою 2 самолета Ю-88 1 самолет МЕ-109. Выполняя особые задания по штурмовке вражеского аэродрома, показал себя смелым, выдержанным воздушным бойцом, показываю пример молодым пилотам.
1 марта 1943 года в составе 7 экипажей штурмовали аэродром противника Луостари. Во время штурмового налета уничтожено: 3 самолета Ю-88, 2 самолета МЕ-109, 1 батарея МЗА и склад боеприпасов, повреждено: 3 самолета Ю-88 и 4 самолета МЕ-109.
10 марта 1943 года в составе 8-ми самолетов ИЛ-2 штурмовали аэродром противника Луостари. Во время внезапного штурмового налета на бреющем полете снижаясь до 10 метров уничтожено до 7-ми самолетов МЕ-109, 2 самолета Ю-88. Повреждено: 2 самолета МЕ-109 и 1 самолет Ю-88 и подавлен огонь 2-х батарей МЗА. Выведено из строя: до 15 человек обслуживающего состава. Убито до 15 лошадей.
4 апреля 1943 года в составе 4-х экипажей ИЛ-2 штурмовали аэродром противника Луостари. Внезапным штурмовым налетом уничтожено: 2 самолета Ю-88, 2 самолета МЕ-109, подавлен огонь батареи зенитной артиллерии. Повреждено: 3 самолета МЕ-109 и 2 ангара. Им лично сбит  на взлете один с-т МЕ-109.
ВЫВОД: за проявленное мужество, отвагу и смелость при налетах на аэродром противника и уничтожение материальной части самолетов и живой силы противника достоин правительственной награды ордена «ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ВОЙНА» первой степени». Награжден орденом Отечественной войны 2-й степени.

07.1944: «За время Отечественной войны совершил 101 б/в из них на с-те ИЛ-2 24 успешных б/выл. За 70 первых б/в сбитые с-ты пр-ка: 1 лично и 5 в группе, награжден орденом «КРАСНАЯ ЗВЕЗДА» в 1942г. …Из 10 б/выл. на Мурманском направлении 2 совершил на штурмовку аэродрома Луостари, где в группе с товарищами уничтожено на земле 13 с-тов пр-ка и повреждены 5 с-тов. 4.4.43г. при отходе от цели после штурмовки аэродрома Луостари группа была атакована 2-мя с-ми МЕ-109Г. В завязавшемся бою лично сбил 1 с-т МЕ-109Г.
21.6.44 г. совершил 4 б/выл. на Свирском направлении, 2 на штурмовку переднего края обороны противника на сев. берегу р. Свирь, 1 на штурмовку дер. Назарьевская и штаба 5 ПД, один раз водил группу на штурмовку дер. Каральская. В 1-х трех вылетах лично уничтожил 2 дома в дер. Назарьевская, 2 автомашины, на 3-х участках разрушил траншеи. Ведомая им группа уничтожила склад боеприпасов, мост через реку Янгири, 3 автомашины, 30 лошадей. Лично в этом вылете уничтожил мост через реку Янгири, 1 автомашину, 10 солдат. 22.6. за 2 б/в уничтожил 1 орудие ПА с тягачом, 3 автомашины, 3 дома, 15 солдат, ведомая им группа на 4-х участках разрушила траншеи пр-ка.
23.6.44 водил группу на штурмовку пос. Бол. Сельга. Уничтожено 8 домов, 4 автомашины, подавлен огонь 4-х ЗП и 2 орудия МЗА. Лично уничтожил 2 дома, автомашину. При выполнении боевых заданий действовал отважно и мужественно, подавая пример своим подчиненным. Его звено совершило за период 21.6 по 29.6 30 б/самолетовылетов при 1 боевой потере.
Достоин награждения орденом «КРАСНОЕ ЗНАМЯ». Награжден.

02.1945: «За время Отечественной войны в составе Карельского фронта во время Свирской операции и при освобождении Советского Заполярья от немецких захватчиков показал себя мастером бомбоштурмовых ударов по войскам и технике противника. Герой Свирской и Петсамской операции. Неоднократно летал ведущим групп, имеет 2 лично сбитых самолетов противника при воздушных боях и по 10 самолетов в группе, за что награжден тремя Правительственными наградами орденами «Красное Знамя», «Отечественная война II степени» и «Красная Звезда».
За время нахождения на фронте произвел 99 боевых вылета на самолете И-16 и «Харрикейн» и 90 вылетов на самолете ИЛ-2. Всего произвел 189 успешных боевых вылетов на штурмовку аэродромов, живой силы и техники противника. После последнего награждения произвел: 61 успешный боевой вылет, из них 15 боевых вылетов на 2-м Белорусском фронте.
Особо отличился при наступлении наших войск на 2-м Белорусском фронте. Своими дерзкими и смелыми штурмовыми налетами на коммуникации войск противника, а так же его живую силу и технику, нанес немецким захватчикам большой урон.
16.1.45 г. при штурмовке отходящих войск противника в районе ЦЕХАНУВ в группе 4 самолетов ИЛ-2 уничтожил 8 автомашин, больше роты пехоты противника, по 20 повозок с грузом и живой силы противника.
19.1.45 г. несмотря на плохую погоду лично уничтожил 5 автомашин, создал 4 крупных очага пожара.
11.2.45 г. при бомбоштурмовом ударе в районе ТУХЕЛЬ уничтожил 2 автомашины и взорвал один склад.
Всего за время боевых действий уничтожил: до 25 автомашин, до батальона пехоты противника, 20 повозок с грузами и живой силой противника, создал 10 очагов пожара и уничтожил 3 батареи МЗА.
Храбрый воин и верный сын Родины, он не жалея силы, времени и жизни отдает все пламя защиты своей любимой Родины и делает все для быстрейшего разгрома немецких захватчиков.
За образцовое выполнение боевых заданий Командования на фронте борьбы против немецких захватчиков и проявленные при этом доблесть, мужество и отвагу, достоин Правительственной награды ордена «КРАСНОЕ ЗНАМЯ». Награжден.

03.1945: «Участник Отечественной войны с ноября 1941 года. За время нахождения на фронте произвел 84 боевых вылета на самолетах И-16 и Харрикейн, на самолете ИЛ-2-115 успешных боевых вылетов на штурмовку живой силы и техники противника. Участвуя в Свирской операции, освобождении города ПЕТСАМО-Петсамской области и всего Советского Заполярья, а также участвуя при наступлении наших войск на 2-м Белорусском фронте за 163 успешных боевых вылетов награжден Правительственными наградами орденом « Красная звезда» в 1942г., «Отечественной войны II степени» в 1943г., «Красное Знамя» в 1944г. и «Красное Знамя» в 1945 году.
С момента последнего награждения за время наступления наших войск на 2-м Белорусском фронте тов. ЕВДОКИМОВ произвел 36 успешных боевых вылетов на штурмовку живой силы и техники противника, показав себя на поле боя мастером бомбоштурмовых ударов, умело использует все качества вверенного ему грозного штурмовика. Своими дерзкими и смелыми штурмовыми налетами на коммуникации войск противника, а также его живую силу и технику наносит немецким захватчикам большой урон.
28.2.45 года при бомбоштурмовом ударе по автоколонне и населенному пункту ПЕШЕМН-ГМИТ, его группа в составе 6 самолетов ИЛ-2 уничтожила 20 автомашин, до 75 солдат и офицеров противника, создали 5 крупных очагов пожара, из которых часть сопровождалась взрывами большой силы.
5.3.45 года при бомбоштурмовом ударе по железнодорожному эшелону и живой силы противника на перегоне НАРКАУ-ЗУБКАУ в группе уничтожено 1 паровоз, 2 платформы с автомашинами, подавлен огонь 4-х орудий ЗА, разбито 3 автомашины, 6 повозок, убито до 50 солдат и офицеров противника и повреждено железнодорожное полотно.
24.3.45 года при бомбоштурмовом ударе по артиллерии, автомашинам и живой силе противника Юго-Западной окраине г. ДАНЦИГА, ЗА была  подбита машина ведущего группы Командира эскадрильи, тогда он взял руководство группой на себя и его группа в составе 6 самолетов ИЛ-2 уничтожила 6 автомашин с военными грузами, 2 танка, 7 автомашин, 1 судно и до 40 солдат и офицеров противника.
За образцовое выполнение боевых заданий Командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом доблесть, мужество и отвагу, достоин Правительственной награды ордена «КРАСНОЕ ЗНАМЯ». Награжден.

Погиб 23 апреля 1945 года. Две недели боевой летчик Евдокимов не дожил до Победы.

Ищите своих близких!
Копии архивных документов находятся в МУ РамСпас. Тел. 8-496-46-50-330 Горбачев Александр Васильевич.
Все материалы по поиску без вести павших на сайте http://gorbachovav.my1.ru/

[рамспас]

РамСпас поиск. Возвращение

ФИЛАТОВ ИЗ ОСТРОВЦОВ. ПОИСК ЗАХОРОНЕНИЯ

Из Книги Памяти Московской области (т. 22-II):

Родственников всегда интересует конкретное место захоронения погибшего солдата. Если же его найти не удается – хотя бы район, где он погиб.
Если искать по записи в Книге Памяти, то результат был бы нулевой. Без определенных навыков был бы проблематичным и поиск по донесению о безвозвратных потерях 37-й гв. стрелковой дивизии.
Из донесения: Филатов Николай Владимирович, красноармеец, стрелок 118-го гв. стрелкового полка, 1923 г.рождения, уроженец Раменского района Московской обл., призван Раменским РВК в 1941 г. Убит 4.03.1945 года, похоронен: м. Гач, уезд Грауденз, Поморское воеводство. Отец – Филатов Владимир Платонович, его адрес: д. Островцы Раменского р-на. И еще одна ошибка Книги памяти – Филатов служил в 118-м, но не артиллерийском (ап), а стрелковом полку.

В донесении указано Поморское воеводство, а в Книге Памяти Торуньское. Сейчас в Польше Торуньского воеводства нет, но есть Поморское воеводство и Куявско-Поморское, в которое и входит Торунь. Так где же искать могилу? Донесение заполнено от руки, и название уезда можно прочитать, если точно знать, как оно звучит правильно. Правильное название «Грауденц», но и этого мало. Это немецкое название города, а сейчас это Граудзёндз (польское название), Куявско-Поморского воеводства. Находится он в 60 км севернее Торуни того же воеводства.

Не даст результата и поиск по названию деревни «Гач», как в донесении. Правильное название «Гаць», по польски «Gać». Гаць – это фактически восточный пригород Граудзёндза.

Итак, место гибели и первичного захоронения установлено и найдено на карте. Но там ли похоронен Филатов сейчас? В послевоенные годы и в СССР, и в странах Европы проводились массовые укрупнения воинских захоронений. С точки зрения возможности ухода за солдатскими могилами, особенно одиночными и небольшими, разбросанными на огромной территории в лесах, полях и у дорог, это было оправданным, но вот как они проходили… Опыт поиска показывает, что при перезахоронении многие фамилии павших были утеряны, а некоторые встречаются сразу в двух укрупненных захоронениях.

Проходило такое укрупнение и в гмине Граудзёндз. В 1945 году воинское захоронение было и в д. Пеньки Крулевске, это юго-западный пригород Граудзёндза. Туда и переносили останки с других захоронений, в том числе 118 неизвестных из д. Гаць.

По состоянию на 1952 год в Пеньки Крулевске были похоронены 578 павших, известными были только 24 фамилии. В учетной карточке захоронения 1969 года количество захороненных не изменилось, но известных уже всего 6, а в более позднем паспорте захоронения – 92.

Возможно, список известных пополнялся за счет обращений родственников, которые самостоятельно нашли архивные документы и по их просьбе имена погибших были внесены в списки дополнительно.

Но и это не вся путаница. Часть захороненных в Пеньки Крулевске числятся захороненными еще на одном захоронении - на северной окраине Граудзёндза в д.Сверкоцин. Из погибших в Гаце согласно донесений о потерях в списке захоронения Пеньки Крулевске всего две фамилии, и их в Сверкоцине нет. Причем, один из двух, Лысенко Илья Кириллович, в донесении о потерях под номером "21", а Филатов под номером "25".

С уверенностью можно предположить, что Филатов из Островцов сейчас похоронен как неизвестный там же, в Пеньки Крулевске.

37-я гвардейская стрелковая Речицкая дважды Краснознамённая орденов Суворова, Кутузова и Богдана Хмельницкого дивизия, в которой служил Филатов, была сформирована в августе 1942 года в Московской области. В марте 1945-го дивизией командовал генерал-майор Сабыр Рахимов. 26 марта 1945-го он погиб от прямого попадания снаряда в наблюдательный пункт дивизии.

К концу 1945 года в составе 2-й ударной армии 2-го Белорусского фронта (II ф) с боями дивизия подошла к Грауденцу. Основой обороны города была крепость, чей гарнизон в 15 тыс. человек был готов к длительной осаде. Он имел большие запасы всего необходимого, большое количество крепостных, полевых и штурмовых орудий, более 100 минометов и большое количество фаустпатронов. Кроме этого он имел сообщение со своими по мостам через Вислу.

Для ведения боев в городе были сформированы штурмовые группы. Их основу составлял стрелковый взвод, который подкрепляли саперами, пулеметчиками, огнеметчиками, расчётами ПТР, орудиями или танками и САУ. Штурмовики находили бреши в обороне противника между соединениями гарнизона и укреплёнными зданиями, захватывали здания и высоты, имеющее господствующее положение в данном квартале. Затем при поддержке других подразделений начинали зачистку квартала.

Схема атаки штурмовой группы выглядела примерно так. Орудия, танки или САУ подавляли огневые точки противника, старались накрыть отдельные подразделения противника. Саперы готовили взрывы для пролома стен зданий, которые собирались штурмовать или разрушали их полностью, взрывали долговременные огневые сооружения. Огнемётчики поджигали здания, где засел противник. Пулеметчики и расчёты ПТР вели огонь по доступным и слабо защищенным целым, контролировали улицы и переулки. Пехота шла на штурм после короткого огневого налета. Для преодоления открытых мест часто применяли дымовые завесы, использовали ложные атаки, чтобы измотать врага, притупить его бдительность.

При штурме зданий ударные группы практиковали принцип двойного удара по объекту. Небольшая группа автоматчиков и огнемётчиков под прикрытием огня ручных и станковых пулеметов прорывалась к зданию. Стрелки вели огонь по окна, дверям, всем возможным огневым точкам, огнемётчики уничтожали огневые точки противника, расположенные на первых этажах, в подвалах, или поджигали здание.

Вторая группа врывалась в само здание и довершала разгром гарнизона врага. Штурмовые подразделения действовали и днем и ночью, причем ночные атаки считались самыми эффективными.
Возможно, в одной из таких штурмовых групп воевал и Филатов. 4 марта бои шли непосредственно в городе, и он мог погибнуть там, а вот хоронили погибших уже не на месте боев в окопах и воронках, а на полковых и дивизионных кладбищах. Видимо, одно из них и было в д. Гаць.
Кстати, в августе 2001 году имя 37-й гв. стрелковой дивизии присвоено школе № 2 города Люберцы, где и формировалась дивизия.
В ходе дальнейших поисков выяснилось, что уйдя на войну в 1941-м, Филатов и в 1945-м не имел наград. Конечно же, не все воевавшие были отмечены орденами и медалями, но, если учесть, что в 1941-м ему было всего 16 лет, на фронт он, скорее всего, ушел добровольцем, возможно, в ополчение. А значит, был истинным патриотом и за спины не прятался.
Так в чем же причина? В списке о потерях у нескольких человек в графе о месте призыва записано: «из плена». Т.е. кто-то был направлен в воюющие части сразу после освобождения из плена, после фильтрационной проверки, конечно же. Так может и Филатов был одним из них?

В подтверждение этого предположения в архиве есть сведения, что Филатов Николай Владимирович, 1923 г.р. из д. Островцы Раменского района был в плену. Он служил в 3-м батальоне 2-го стрелкового полка 5-й стрелковой дивизии 43-й армии. В плен попал 03.10.1941 года. Если из Островцов не призывался полный тезка того же года рождения, то это тот Филатов, который погиб в 1945-м под Грауденцем.
Вот только в октябре 1941-го дивизия называлась «113-я стрелковая дивизия (II ф)», а 2-й полк стал 1290-м, но очень многие пленные из этой дивизии называли ее по старому – 5-я Фрунзенская дивизия народного ополчения. Значит, все-таки ополчение. Поэтому и оказался на фронте еще совсем мальчишка 16-летний Николай Филатов.

2 октября 1941 года немцы начали решительное наступление на Москву, в результате которого образовался «вяземский котел», в котором погибли и попали в плен по разным сведениям от 300 до 600 тысяч наших бойцов и командиров.
В первый же день наступления немцы прорвали оборону 43-й армии и оказались перед 113-й дивизией, занимавшей оборону во втором эшелоне. Танки противника атаковали дивизию в районе Ямное – Ясная поляна юго-западнее Спас-Деминска. Основной удар принял на себя как раз 1290-й полк. Дивизия попала в окружение и погибла. Из 11,5 тысяч из окружения вышли чуть более тысячи. Остальные погибли и попали в плен. Был пленен и Филатов.
По плену никаких документов на него нет, поэтому установить, когда он был освобожден, не удалось. Возможно, после освобождения из плена он попал в фильтрационный лагерь, а потом, как ранее уже призванный, направлен в запасной полк или госпиталь, откуда и попал в свою дивизию. В некоторых случаях, когда потери были большими, освободившие пленных дивизии своими комиссиями после соответствующей проверки пополняли ими поредевшие полки. Тогда в сведениях о месте призыва писали «из плена в 1945», например.
Вопрос о судьбах освобожденных из плена нередко рассматривается с точки зрения «кровавого НКВД» и незаслуженных репрессий. Здесь, наверное, стоит обратиться к работе Говорова Игоря Васильевича, доктора исторических наук, профессора кафедры истории государства и права Санкт-Петербургского университета МВД России «Фильтрация советских репатриантов в 40-е гг. ХХ вв.: Цели, методы и итоги» 2010г. Пожалуй, это наиболее полная и достоверная оценка ситуации.
Из работы: «…Теперь перед ними ставилась конкретная задача выявления среди проходящего фильтрацию спецконтингента (терминология тех лет) фашисткой агентуры, лиц добровольно сдавшихся в плен и бежавших с поля боя, а не абстрактных «чуждых элементов». За период с 1941 по 1944 г. через спецлагеря НКВД прошло354592 военнослужащих, в том числе 50441 офицер. Была завершена проверка 302991 военнослужащего, в том числе 44774 офицера. Из них по завершении проверки 249416 чел. было направлено для прохождения дальнейшей службы в Красную армию (в том числе 2219 рядовых и сержантов и 16163 офицера – в штрафные роты и батальоны), 30749 (в том числе 20 офицеров) – на работу на промышленные предприятия, 5294 чел. – на службу в войска НКВД, умерло входе проверки или отправлено по болезни в госпиталь 5347 чел. Из числа проверенных арестовано органами военной контрразведки было 11566 чел. (около 3,5%), в том числе 2083 как агенты разведки и контрразведки противника, остальные – по обвинению в дезертирстве, самовольном оставлении части в боевой обстановке, самовольном отступлении, добровольной сдаче в плен». Наверное, в числе арестованных были и невиновные. Если знающий немецкий язык пленный использовался для заполнения карт военнопленных, это могли расценить как сотрудничество с лагерной администрацией. А он просто выживал в той обстановке. Да и по воспоминаниям пленных такие писаря нередко евреев записывали татарами, например, чем фактически спасали им жизнь.
В своем поиске я также встречался с документами на освобожденных из плена раменцев, которые потом достойно воевали, награждались, и были уважаемыми людьми «на гражданке».

Ищите своих близких!
Копии архивных документов находятся в МУ РамСпас. Тел. 8-496-46-50-330 Горбачев Александр Васильевич.
Все материалы по поиску без вести павших на сайте http://gorbachovav.my1.ru/

Использованы материалы:
http://www.obd-memorial.ru/html/index.html
http://podvignaroda.mil.ru/?#tab=navHome
http://www.liveinternet.ru/users/dejavu57/post353319376/
http://ru.wn.com/%D0%93%D1%80%D0%B0%D1%83%D0%B4%D0%B5%D0%BD%D1%86
http://smol1941.narod.ru/divnaropolh.htm
http://www.liveinternet.ru/users/dejavu57/post353319376/

[рамспас]

РамСпас поиск. Возвращение

МАНЯГИНЫ ИЗ ДЕМЕНТЬЕВО. БРАТЬЯ?

Из Книги Памяти Московской области:

Сведения о Петре Манягине прислал Виктор Мураль из Минска. Он помогал мне с поиском моего пропавшего без вести деда. Благодаря усилиям Виктора, в п. Паричи Гомельской области (где мой дед погиб и был похоронен) восстановлены имена не одной тысячи погибших в тех местах советских воинов. Теперь Виктор ведет новый проект по погибшим в районе Минска в 1941-1944 гг. Благодаря ему фамилия, Манягина будет увековечена на воинском участке Восточного (Московского) кладбища Минска.

В Книге Памяти Петр числится пропавшим без вести, несмотря на то, что в Книге погребения ППГ-702 (полевой подвижный госпиталь № 702) есть запись о его смерти.

Из Книги погребения: Манягин Петр Алексеевич, 174 стрелковая дивизия, сержант, командир отделения, 1909 г.р., уроженец Раменского р-на Московской обл. Призван Раменским РВК. Умер 7 июля, похоронен 8 июля 1944 в лесу, 100 м западнее шоссе Минск – Борисов на 6-м км. Жена, Манякина А.П., жила в д. Дергаево (в донесении «Дергачево») Раменского района Московской области.

По состоянию на 1 июля 1944 года 174-я дивизия входила в состав 113-го стрелкового корпуса 31-й армии 3-го Белорусского фронта и наступала на Минск со стороны г. Борисов.
3 июля Минск был полностью освобожден, и взявшая его 3-я армия продолжила движение на запад. Но восточнее Минска в районе Рудни была окружена 100-тысячная группировка немцев, которая реально угрожала при прорыве из котла снова войти в город. Кроме того, по численности эта группировка многократно превосходила защитников Минска.

174 сд (III ф) держала оборону по правому берегу реки Свислочь. Задачей 113-го корпуса и подошедшими 4 июля частями 2-го Белорусского фронта (II ф) было отсечение рвущихся из котла немцев и их уничтожение, а также рассечение основной группировки и уничтожение ее по частям.
В течение 5 июля был нанесён мощный удар по группировке противника в направлении Большое Стиклево – Ельница силами 174-й дивизии, 26-й гвардейской и 213-й танковыми бригадами. Группировка раскололась на несколько частей, которые были по отдельности уничтожены и выдавлены в лесные массивы, в районе современных н.п. Сосны – Стайки. Таким образом, угроза вторжения противника в Минск со стороны уже нашего тыла была ликвидирована.

В ходе этих боев был ранен и отправлен в госпиталь сержант Петр Манягин. День его поступления и диагноз в Книге погребения не указаны. 7 июля он умер от ран, а 8-го был похоронен по месту дислокации госпиталя в районе 6-го километра шоссе Минск-Борисов. Если на довоенную карту Минска наложить современную, то сейчас это место – проспект Независимости в районе метро «Московская». В 2,5 километрах от нее далее по проспекту у станции метро «Борисовский тракт» находится Восточное кладбище – одно из крупнейших воинских захоронений Минска. Возможно, именно туда после войны и были перезахоронены останки Манягина, но как неизвестного. Это и исправляет сейчас Виктор Мураль из Минска. Суть его проекта – поиск и увековечивание фамилий воинов, погибших при освобождении столицы Белоруссии.

Петр Манягин был призван в 1941 году. Каким же был его боевой путь до дня гибели в 1944-м? К сожалению, никаких сведений о нем до 12 июля 1943 года нет. В этот день на базе 25-й (II ф) и 28-й отдельных стрелковых бригад в Смоленской и Тульской областях и была сформирована 174-я стрелковая дивизия 3-го формирования. Петр мог служить в одной из этих бригад.
28-я бригада была сформирована в 1941-м и укомплектована курсантами трех военных училищ, поэтому и называлась «курсантской». В составе действующей Армии – с 25 ноября 1941 года по 15 мая 1943 года.
О 25-й бригаде сведений меньше.

В Наградном листе на сержанта Манягина записано, что на фронте он с 12 июля 1943 года, т.е. со дня формирования 174-й дивизии. Возможно, что до этого он служил в одной из частей, не входящих в Действующую армию.
Из Наградного листа: Манягин Петр Алексеевич, 1909 г.р., сержант, наводчик ПТО (прим. – противотанковое орудие) 179-го отдельного истребительного противотанкового дивизиона 174-й стрелковой дивизии (III ф). В Отечественной войне: Западный фронт – с 12.7.1943 года. Ранений и контузий не имел, ранее не награждался. В Красной Армии с 1941 года, призван Раменским РВК Московской области. Краткое описание подвига: «Сержант Манягин П.А. находясь в действующей Красной Армии с июля 1943г. и работая наводчиком ПТО, за время боевых действий проявил себя стойким, решительным и знающим свое дело воином.
За период боев имеет на своем счету уничтоженных 2 пулеметные точки, подавлен огонь 3-х пулеметных точек. Уничтожена одна автомашина с боеприпасами и одно ружье ПТР.
Достоин правительственной [правильно – государственной] награды – ордена Слава третьей степени».
Представление подписал командир дивизиона майор Сухоруков и подтвердил командир дивизии подполковник Харитонович, однако приказом по 49-й армии за № 04/н от 11.02.1944 года Петр Манягин был удостоен не менее уважаемой среди фронтовиков награды – медали «За отвагу».

Казалось бы, о Манягине на этом можно и закончить, но в Книге Памяти есть еще один Манягин – Иван Алексеевич 1910 г.р. и тоже из Дементьево. Может, они братья-погодки?
Конечно, нельзя исключать, что это просто полный тезка, но я решил рассказать и о нем, тем более, что указанное в Книге памяти место его гибели «Германия» – это не место, это страна.
На Ивана есть три документа: список подворового опроса 1946 года, персональная карта пленного и транзитная, т.н. «зеленая карточка».

Из списка подворового опроса: Манягин Иван Алексеевич. Родился в 1910 году в Дементьево. Призван 26.06.1943 года Раменским РВК. Сведений о дате последнего письма и месте службы нет. Искала его жена – Манягина Татьяна Владимировна из Игумново. Признан пропавшим без вести в сентябре 1941-го. Дата условная, т.к. нет сведений о дате получения письма. Обычно к дате призыва или дате последнего письма прибавляли три месяца и с этого времени считали пропавшим без вести.

Из персональной карты пленного: Манягин Иван Алексеевич, персональный номер пленного «133835» присвоен в Dulag 101R. Родился 14.10.1910 годав Дементьево. Рост 168 см. Старшина, служил в пехоте (номера части нет). Был ранен и 24.04.1942 года попал в плен под Рамушево. Жену звали Татьяна Владимировна (адреса нет), а мать – Анастасией».
Точное место его службы не указано, но можно установить, где и в какой войсковой операции он участвовал, был ранен и пленен. Деревня Рамушево известна тем, что ее название получил пробитый немцами «коридор» к окруженной в районе Демянска группировке. Это была Демянская наступательная операция наших войск. В январе-феврале 1942 года между озерами Ильмень и Селигер в районе Демянска (сейчас Новгородская области) войска Северо-Западного фронта перешли в наступление и полностью окружили 11 немецких пехотных дивизий, танковую дивизию СС «Мертвая голова» и другие части 16-й армии немцев.

21 апреля 1942 года сходящимися ударами со стороны фронта и изнутри кольца в районе д. Рамушево к окруженной группировке был пробит коридор шириной 6-8 км, который помог 16-й армии выдержать осаду. При попытках снова замкнуть кольцо и уничтожить окруженных, потери были огромными с обеих сторон, но 5 мая немцы сняли блокаду наших войск, сохранили Демянский выступ и продолжали удерживать Рамушевский коридор.

В этих боях в районе Рамушево 24 апреля в результате ранения и был пленен Иван Манягин.
Вернемся к его карте пленного. В ней есть отметка, что в Dulag 101R он поступил из лагеря военнопленных Саласпилс под номером «53348». Dulag – это пересыльный лагерь военнопленных, а буква «R» обозначает «Рига». Такой лагерь в Риге был. Когда Манягин поступил в лагерь Саласпилс и был из него переведен в дулаг-101, неизвестно. При этом следует уточнить, что зачастую путают два разных лагеря в Саласпилсе. Они размещались буквально в 2 км друг от друга, но один был лагерем для политзаключенных (AEL Salaspils) и служил для их уничтожения, а второй - отделением лагеря военнопленных Stalag-350 с названием Salaspils. Впоследствии Саласпилс стал отделением дулаг-101.

Выписка из протокола допроса бывшего военнопленного Миролюбова И.М: «…Шталаг-350 в Риге ликвидировался, военнопленные перешли в дулаг-101.
…Условия в самом лагере ничем не отличались от шталага-350, самый заядлый палач был комендант лагеря Эмиль. Его знает каждый советский военнопленный, который находился в экспортном (прим.: пересыльном) лагере. Он имел привычку избивать военнопленных штыком, похожим на нож.
…Питание здесь было такое же, как и в шталаге-350. Единственное, что нам помогало лучше иногда питаться, это непосредственное столкновение по работе, погрузка судов с продуктами. Там кое-как украли, что пригодилось для питания, так и жили».

30 июля 1944 года Ивана переводят в Stalag XI B в Fallingbostel 11-го военного округа рейха "Ганновер" и через неделю, 08.08.1944 года, направляют в рабочую команду 3176 Деллигзен в 45 км южнее Ганновера. А 13.09.1944 года его направляют в один из филиалов лагеря Берген-Бельзен, который с марта 1943 из лагеря военнопленных стал концентрационным лагерем, т.е. предназначенным для уничтожения противников рейха. Может, это было наказанием за какой-то проступок?

22 сентября его возвращают в ту же команду 3176, а 5 ноября снова в филиал Берген-Бельзен. 14 ноября – снова в рабочую команду 3176 Деллигзен, где через месяц, 15 января 1944 года, Иван Манягин умер.

Поиск мест захоронения умерших в рабочих командах непрост, т.к., их, как правило, хоронили на специально выделенных участках кладбищ деревень и городов, в которых они работали. Бывает сложно найти эти деревни, т.к. не все команды работали в одном месте постоянно.
Сейчас уже сложно сказать, где точно работала команда 3176. Возможно, на заводе Август Энгельс GmbH или на другом предприятии. Но это были постоянные рабочие команды пленных французов, поляков, русских, итальянцев и принудительно угнанных рабочих. Русские и поляки в иерархии пленных занимали низшие места. Их рабочий день длился 13 часов при очень плохом питании. Умерших хоронили в Деллигзене.

Сейчас там есть три захоронения русских, но военнопленные только в одном месте – на кладбище. Их девять, покрытых травой могильных холмиков без крестов или плит с именами между посыпанными гравием дорожками.
Возможно, одна из них – могила Ивана Манягина.

Ищите своих близких!
Копии архивных документов находятся в МУ РамСпас. Тел. 8-496-46-50-330 Горбачев Александр Васильевич.
Все материалы по поиску без вести павших на сайте http://gorbachovav.my1.ru/

Использованы материалы:
http://www.obd-memorial.ru/html/index.html
http://podvignaroda.mil.ru/?#tab=navHome
http://returner-76.livejournal.com/13515.html
http://www.parichi.by/Poisk/
http://www.volksbund.de/kriegsgraeberstaette/delligsen-gemeindefriedhof.html
http://refdb.ru/look/1207782.html
http://forum.vgd.ru/181/20502
http://www.molodguard.ru/heroes2294.htm

[рамспас]

РамСпас поиск. Возвращение

ВЛАДИМИР БАРАНОВ. ПОГИБ В ЭРБКЕ

Из Книги Памяти Московской области (т. 22-I):

И снова причина поиска – уточнение места захоронения погибшего солдата. Основной документ о судьбе Владимира Баранова – персональная карта пленного. В ней указано, что военнопленный Баранов Владимир Андреевич родился 11.11.1924 года во Владимире. Русоволосый, рост имел в 180 см. Девичья фамилия матери – Смирина. На момент пленения Владимир служил в 959-м стрелковом полку, в плен попал 05.10.1941 года под Ельней. При пленении раненым не был. Из особых примет: татуировка на левой руке, но какая точно – не указано. Ближайшей родственницей указана Баранова Анна, проживавшая по адресу: Московской область, Ленинская железная дорога, станция Быково, фабрика «Красный Октябрь», поселок Новые Горки № III-6 (сейчас это посёлок Октябрьский Люберецкого района).

Карта пленного заполнена в лагере военнопленных Stalag XI D (321), где ему был присвоен личный номер «15269». Пленный должен был запомнить его немецкое звучание, т.к. отныне он заменял ему и имя, и фамилию.
Но вернемся к военной судьбе Баранова. 959-й стрелковый полк, в котором он служил, входил в состав 309-й стрелковой дивизии (I ф) 24-й армии (I ф). Дивизия была сформирована в июле 1941 в Курске. В состав 24-й армии (I ф) она вошла 4 августа 1941 года, где приняла участие в Смоленском сражении.

Трудно сказать, когда Баранов стал бойцом этой дивизии. Если в карте пленного год рождения указан правильно, то летом 1941-го ему было всего 16 лет, и призыву он не подлежал. Но парнем он был рослым, может приписал себе пару лет? Может быть, но, возможно, это ошибка в карте пленного, и вместо 1921-го записали 1924-й, тем более, что в других записях четверка записана четко, а в дате рождения – не совсем. Поэтому утверждать, что он родился в 1924-м, не могу. Кстати, о месте рождения в Книге Памяти. До войны город Владимир действительно входил в состав Ивановской промышленной области, здесь ошибки нет.
Итак, свой первый бой 309-я дивизия под командованием полковника И.А. Ильянцева приняла 16 августа 1941-го. Для того, чтобы воинское соединение стало полноценным боевым формированием, недостаточно заполнить штаты людьми, одеть их и вооружить. Должно проводиться боевое сколачивание входящих в ее состав частей и подразделений. Командиры узнают своих подчиненных и наоборот, бойцы учатся действовать в бою в составе подразделений, командиры отрабатывают взаимодействие штабов, т.е. управление боем на всех уровнях. Такой возможности у дивизии не было, поэтому в первых же боях она понесла большие потери. Ее первоначальная численность – 11634 человек.

Первым серьезным сражением для дивизии стало Ельнинское сражение – первая наступательная операция Красной Армии. 309-я дивизия во взаимодействии с 19-й стрелковой дивизией составляли центральную группу наступающих войск с задачей рассечь и уничтожить окружаемую северной и южной группой немецкую группировку.

В полосе шириной 6 км дивизия прорвала оборону 292-й дивизии немцев и 6 сентября участвовала в освобождении Ельни. На 11 сентября в дивизии живыми оставалось только половина ее первоначального состава – 5307 человек. По некоторым сведениям, из их числа только 697 числились как «активные штыки». Однозначного определения этому понятию нет. В одних дивизиях к ним относили только вооруженных винтовками солдат (как во время Первой мировой войны), исключая автоматчиков, пулеметчиков и минометчиков малого калибра, в других к «активным штыкам» причисляли и тех, и других. По сути – это численность подразделений, основная задача которых – ведение боя. Остальные – это штабы и подразделения обеспечения. Всего 697 из 5307… Цифры говорят об огромных потерях, понесенных на поле боя.
Дивизию пополнили. Из донесения о численном и боевом составе частей 24-й армии (I ф) по состоянию на 20 сентября 1941 года в оперативный отдел Резервного фронта (I ф): «309-я стрелковая дивизия – личный состав: по штату – 11650 военнослужащих, по списку – 6609 военнослужащих». Источник – ЦАМО: ф. 219, оп. 679, д. 28.
По состоянию на 27.09.1941 в ее составе было уже 8029 человек. Может с этим пополнением в ее 959-й полк и поступил боец Баранов?

По состоянию на 30 сентября 1941 года 309-я стрелковая дивизия (I ф) вела бой на правом фланге 24-й армии (I ф) с рубежа, проходившего по реке Устром в районе совхоза «Беззаботный» (поселок Беззаботы, 11 км сев.-зап. Ельни).
Из доклада начальника политотдела 24-й армии (I ф) дивизионного комиссара К. Абрамова: «29-30 сентября противник подвез свою артиллерию на передний край обороны и 1 октября в 6 часов 30 минут начал внезапную, ожесточенную артподготовку по всему фронту 24 А, продолжавшуюся целые сутки с небольшими перерывами и захватившую тактическую глубину в 4-5 км».

2 октября 4-я армия германских войск всей своей мощью обрушилась на 957-й стрелковый полк 309-й стрелковой дивизии (I ф). Командир полка был тяжело ранен. Пять суток дивизия удерживала занимаемые позиции и отражала атаки превосходящих сил противника. Во второй половине 5 октября 309-я сд вынуждена была сменить КП, оттянуть артиллерию к железной дороге. Расположившись в совхозе «Отрадное» организовала огневой артналет на противника, за огневым валом контратаковала и отбросила немцев на исходные рубежи. 6 октября немецким батальонам пехоты с танками удалось вклиниться между соседями дивизии и ее полками. К вечеру 6 октября полки 309-й сд все еще продолжали стоять на своих прежних рубежах, отбиваясь от окружавшего их противника.

В той обстановке приказы передавались с большим опозданием и уже не соответствовали обстановке. Немцы прорвали нашу оборону и продвигались стремительно, в связи с чем зачастую дивизии получали приказ отодвинуться на новые рубежи, а эти рубежи уже были тылом немцев.

Получив приказ на отход, в ночь с 6 на 7 октября 1941 года дивизия начала отступление по дороге Дорогобуж – Семлево – Вязьма. Дорогобуж к тому времени был уже частично занят немцами с восточной окраины, а другая его часть обстреливалась из минометов и группами автоматчиков.

Дивизия пыталась штурмом прорваться через окраины Дорогобужа. В результате нескольких атак она понесла очень большие потери. По сведениям Абрамова, ночью через Дорогобуж смогли прорваться только 180 человек из состава дивизии. Остальные до 12 октября бились в окружении в районе Андрианы – Селиваново. Отдельным отрядам удалось прорваться южнее Вязьмы, а большинство солдат и командиров либо попали в плен, либо погибли.

Владимир Баранов был пленен за день до приказа на отход, когда дивизия стойко дралась уже в окружении. Днем позже, 6 октября, в плен попал боец того же 959-го полка Василий Горохов из Семивриг, о его судьбе я рассказывал ранее.
Очень многие из плененных под Смоленском и Вязьмой прошли через лагерь военнопленных Stalag 352, который находился в деревне Масюковщина, что на окраине Минска. За годы его существования там погибло 80 тысяч военнопленных. Ужасные условия существования, голод, холод, антисанитария практически не оставляли шансов выжить. Были там и раменцы, я писал о них.

Владимир в Масюковщине не задержался и был направлен в Германию. Немцам нужна была дармовая рабочая сила. Согласно штампу в карте пленного, уже 20 октября он прибыл в Stalag XI D (321) Oerbke (Эрбке, Фаллингбостель, Нижняя Саксония, Германия).

Немцы не ожидали такого наплыва военнопленных на территорию рейха. Весь расчет делался на «блицкриг» – захват территории за несколько недель. В Германию предполагалось отправить нужное количество специалистов, а остальные пусть работают на захваченных территориях. «Блицкриг» не удался, но воевали-то немцы умело, вот и выгрызали из нашей обороны целые армии. Взятых в плен нужно было убирать подальше от фронта – уж больно непокорными были эти русские. Да и фронт требовал все больше солдат, вот и потянулись им на замену в промышленность, сельское хозяйство, на шахты, рудники эшелоны с сотнями тысяч наших плененных солдат, офицеров и генералов.

Как и в большинстве лагерей 1941-1942 гг. в Эрбке была только огороженная колючей проволокой территория, на которой военнопленные рыли землянки, строили шалаши, устраивались и согревались как могли.

Часть из них работала в рабочих командах за территорией лагеря, но в доступной базе нет обратной стороны карты Баранова, где делались отметки о перемещениях пленного по лагерям и рабочим командам, о направлении в лазареты и причине смерти. Скорее всего, там просто нет записей.

В ноябре в лагере находилось около 14000 военнопленных. Бараки начали строить только в ноябре 1941-го. С этого же месяца в лагере началась эпидемия сыпного тифа, и до февраля 1942-го он был закрыт на карантин. Боясь заболеть, немцы просто не заходили в лагерь. Пленные сами убирали и хоронили умерших на расположенном недалеко от лагеря кладбище. В первую зиму от голода, холода и болезней умерло около 12000 человек. Умер и Владимир Баранов.
В карте пленного есть штамп о том, что он умер, но дата смерти неизвестна.

В 1945 на советском кладбище в Фаллингбостель-Эрбке был открыт мемориал умершим советским военнопленным. В 1964 он был заменён памятником работы скульптора Клауса Зееленмейера. Там захоронено 30 094 умерших советских военнопленных.

Каждый год немецкие школьники проводят акцию «Дорога памяти». Они проходят путь от вокзала Фаллингбостель до того места в Эрбке, где был лагерь военнопленных, и устанавливают на захоронении изготовленные ими глиняные таблички с именами погибших. К школьникам присоединяются их родители, религиозные общины, жители города. Они повторяют путь пленных, для большинства из которых это был путь в один конец.

В Эрбке похоронены более 10 раменцев. «Дорога памяти» открыта и для их потомков. Например, школьники из Мичуринска Тамбовской области уже стали участниками этого проекта. Так может и раменцам пройти последней дорогой их павших прапрадедов и установить в их память сделанные своими руками таблички?

Ищите своих близких!
Копии архивных документов находятся в МУ РамСпас. Тел. 8-496-46-50-330 Горбачев Александр Васильевич.
Все материалы по поиску без вести павших на сайте http://gorbachovav.my1.ru/

Использованы материалы:
http://www.obd-memorial.ru/html/index.html
http://podvignaroda.mil.ru/?#tab=navHome
http://rubezh.fecity.ru/History.files/07KurskDiviz41.htm
http://smol1941.narod.ru/glava2.htm
http://mrmental.livejournal.com/24691.html
http://i783.photobucket.com/albums/yy111/mrmental/elnya309.jpg
http://www.litmir.co/br/?b=200953&p=38

[рамспас]

РамСпас поиск. Возвращение

ТИМОФЕЙ ВАНИН. ПОХОРОНЕН В МИНСКЕ

Ванин Тимофей Евдокимович. Родился 16 февраля 1903 года . Домашний адрес: Московская область, Раменский район, поселок Красный Октябрь, дом 43, квартира 11.
В Книгах Памяти сведений о нем нет, нет его и в послевоенных списках РВК на розыск без вести пропавших. Не знаю, искал ли его кто-то после войны, было ли кому искать, но дом этот в поселке Красный Октябрь города Раменское стоит и сейчас, и именно в нем я веду депутатский прием своих избирателей. Вот такое совпадение.
Найдены два документ о судьбе Ванина – карта больного лазарета военнопленных лагеря № 352 (Масюковщина, Минск) и книга умерших в лазарете.

Из карты больного: «Русский военнопленный Ванин Тимофей Евдокимович, номер бирки 46197, православный, рядовой. Родился 16 февраля 1903 г. в Московской обл. Раменского р-на пос. Красный Октябрь д. № 43, кв. 11. Рабочий. Жена: Анна Павловна Тимофеева, проживает там же. Заболел во время войны.
В лазарет поступил 23/II из лагеря Рославль. Умер 4/III-1943.
Поступил с жалобами на большие отеки всего тела, появление мочи цвета мясных помоев, боль в пояснице. Из прошлых заболеваний малярия и пневмония. Правильность телосложения пониженного питания. Видимые слизистые бледно-розового цвета. Лицо, руки, ноги отечны. В брюшной полости скопление жидкости ясно флюктуирующая.
Со стороны сердца: границы сердца увеличены вверх во втором межреберьи выстоит на 1 см от линии парастерналис. Верхушечный толчок разлитой. На верхушке систолический шум. Пульс 92 удара в минуту, ритмичный.
Легкие. В нижних отделах легких влажные хрипы, симптом Пастернацкого положительный.
1.03.43. Общее состояние плохое.
3.03.43. Отеки рук увеличиваются, моча цвета мясных помоев, пульс аритмичный Дыхание учащено, поверхностное.
Больной умер. Нефрозонефрит».
Нефрозонефрит (nephroso-nephritis, нефроз и нефрит) – это инфекционная болезнь, которая характеризуется лихорадкой и поражением почек. Признаки заболевания: лихорадка, мелкие кровоизлияния, головные и мышечные боли, бессонница и т.д. Возбудитель заболевания – вирус, а его разносчик – мыши и клещи. В тех условиях, в которых содержались военнопленные, мышей было предостаточно как в лагере, так и в лазарете. Да еще и в сочетании с холодом, голодом и издевательствами.
Согласно записи в карте больного, в Масюковщину Ванин прибыл из Рославля, где размещался сборно-пересыльный лагерь дулаг-130. Он был создан в августе 1941-го и просуществовал до сентября 1943-го.

До войны здесь располагалась школа младших командиров пограничных войск НКВД, занимавшая два двухэтажных здания, а вокруг были деревянные постройки складов. Немцы огородили эту территорию двумя рядами колючей проволоки, прихватив несколько жилых домов. Во всех зданиях, занятых пленными, было по 1800-2000 человек. Даже трудно представить, как они могли там размещаться! В сентябре 1941-го в лагере было 15000 пленных, а в декабре 1941-го их было уже около 100000. Когда именно туда поступил Ванин неизвестно, но можно с уверенностью сказать, что в плен он попал в битве за Москву, возможно, в Вяземском «котле».

По сути, этот пересыльный лагерь стал местом уничтожения, а орудием стали голод и холод. Питание в лагере состояло из 100 граммов хлеба с примесью древесной муки и консервной банки теплой воды, заболтанной гнилой ржаной мукой.

Колонны за пищей выстраивались за час-полтора до начала раздачи, которая длилась в среднем четыре часа. Все это время приходилось стоять под открытым небом в любую погоду, в грязи осенью и в снегу зимой. Страшный голод доводил военнопленных до людоедства.
В бывших складах, где размещали пленных, не было полов, как, впрочем, не было и нар. Весной и осенью полы превращались в месиво, а зимой в лед. В грязи и на льду пленные и спали. Бывшие казармы, где были бетонные полы, пленные брали с боем, давя более слабых до смерти. Ни в какую погоду, включая зимние морозы, бараки не отапливались. Лагерь был разделен на две зоны – для военных и гражданских, но условия содержания были практически одинаковые.

В осенние месяцы 1941-го умирало до 100 человек в день, а зимой от 400 до 600 человек. Умерших складывали у бараков в штабеля, причем, среди них были и еще живые, но их тоже хоронили вместе с мертвыми.

Лечили военнопленных такие же пленные врачи госпиталей и медсанбатов. Но что они могли?! В отведенных под лазарет бараках были сколочены двухъярусные нары, которые могли вмещать до 700 человек, а фактически размещались до 2000. Никаких матрацев, одеял и подушек не было, только шинель, если она у пленного была. Эти несчастные лежали на нарах, под нарами, в проходах и на чердаках.

Не буду смягчать то, что рассказывали выжившие в этом аду. Врач С.Н. Африканова, бывшая в лазарете, рассказывала, что летом раненые жестоко страдали от жары, а зимой от холода: «…Удавалось доставать, и то с большим трудом, по одной - две столовые ложки воды в сутки только для тяжело раненных. Запекшиеся губы трескались, от жажды распухали языки.

Медицинского обслуживания нет, медикаменты и перевязочный материал отсутствуют. На палату со 160 ранеными дают два бинта в день. Перевязки не делаются по месяцу. Когда снимают повязку, раны оказываются наполненными червями, которые выбираются пригоршнями. Отмороженные конечности представляли собой черные обрубки, мясо и кости отваливались черными кусками. У многих конечности отмораживались тут же в палатах. Йода для оперируемых нет, его заменяют глизолом. У лейтенанта Бондаренко оперировали ступню, потом, так как неделями не делали перевязок, отрезали ногу до колена, потом отрезали всю ногу до туловища, и в конце концов – он погиб. Раненые гнили заживо и умирали в страшных мучениях. Многие умоляли, чтобы их пристрелили и тем избавили от страданий. Запах гниющего мяса, трупный смрад неубранных мертвецов наполняют палаты. Раненых не моют, белье не стирают и не меняют, дезинфекции не производят. В результате раненые вшивеют. Когда снимают лубки и повязки, в них кишмя кишат вши».
Малолетний узник этого лагеря А.А. Мироненков вспоминал: «…Не имеющее себе равных зловоние возвещало всем близость фашистского концлагеря».

Лишь через 60 лет после Победы получил известность подвиг человека, который находил возможность хоть как-то облегчить страдания этих несчастных узников. Митрофорный протоиерей Всеволод Корицкий, кавалер ордена Святой Анны 2-й и 3-й степени, к началу войны был 77-летним старцем, да еще и инвалидом. Немцы, пытаясь демонстрировать свою лояльность, решили открыть кладбищенский Вознесенский храм. По просьбе жителей настоятелем этого храма и стал отец Всеволод. Дулаг-130 находился в полукилометре от храма и с первых дней отец Всеволод обратился к верующим с призывом начать сбор продуктов для умирающих от голода военнопленных. И люди его услышали. Голодая сами, жители города и окрестных деревень несли хлеб, пекли картофельные лепешки, ведь военнопленным разводить костры не разрешали, да и нечем было.
Отец Всеволод находил возможность передавать все собранное военнопленным. Кроме этого, ему удавалось даже вызволять некоторых из них под свое поручительство, при этом балансируя на грани того, что его посчитают предателем, который служит немцам, ведь только общаясь с ними возможным было все, что он делал.
Это поразительно, как больной немощный старик смог спасать тех, кто был на грани смерти, да еще и в оккупированном городе.
Отец Всеволод вел записи, и в них он описал, как по ночам на окраине кладбища проводились массовые расстрелы, часто приезжали машины-душегубки и вываливали в готовые рвы трупы. Вокруг стояли немецкие часовые, чтобы не допустить никого к месту казни, поэтому свидетелей этих преступлений не было. Но иногда, стоя возле церкви, можно было слышать крики и стенания убиваемых.
После освобождения Рославля в сентябре 1943 года была создана специальная комиссия по расследованию фактов фашистских преступлений. В состав этой комиссии вошёл и настоятель Вознесенской церкви отец Всеволод. Он присутствовал при вскрытии братских могил и подписал протокол, а затем отслужил панихиду.

После войны он продолжал службу в храме и благоустраивал кладбище, молясь за души замученных в плену. Умер отец Всеволод в 1954-м.
Но вернемся к судьбе Тимофея Ванина. Не знаю, по какой причине его отправили более чем за 300 км в Масюковщину умирать в такой же ад.

Медицина шталага-352 ничем не отличалась от лагеря в Рославле. Так же медперсоналом лазарета были врачи из числа пленных, так же не было лекарств, такой же была скученность и смертность.
Лазарет размещался в трехэтажном кирпичном здании довоенного офицерского общежития. Он состоял из распределительного, хирургического, терапевтического, инфекционного, сыпно-тифозного отделения. Была еще санитарная группа, которая на чердаках бараков, у помойных ям собирала трупы умерших и застреленных в тире пленных. Собранные трупы отвозили под конвоем и в сопровождении охранника с овчаркой для захоронения в карьер. Там похоронено около 80000 человек. После освобождения лагеря в 1944 году судебно-медицинская экспертная комиссия установила, что причиной смерти 6829 умерших в лазарете пленных было истощение, 772 – колит, 665 – сыпной тиф.

Имена тех, кто погиб и в Рославле, и в Масюковщине сохранились только в лазаретных книгах. Другого учета с указанием персональных данных в лагерях не было, а может, эти списки просто не сохранились. Те же, кто умерли в бараках, навсегда останутся безвестными. Практически все они числятся пропавшими без вести.

В настоящее время на месте кладбища расположен мемориал. По лазаретным спискам составлена Книга Памяти шталага-352, но Ванина в ней почему-то нет, хотя документы о его смерти есть.

Ищите своих близких!
Копии архивных документов находятся в МУ РамСпас. Тел. 8-496-46-50-330 Горбачев Александр Васильевич.
Все материалы по поиску без вести павших на сайте http://gorbachovav.my1.ru/

Использованы материалы:
http://www.obd-memorial.ru/html/index.html
http://podvignaroda.mil.ru/?#tab=navHome
http://www.oldmikk.ru/Page3_memory_lag_shtalag_352.html
http://babon.sitecity.ru/ltext_3012055935.phtml?p_ident=ltext_3012055935.p_1102061149
http://samlib.ru/m/mironenkow_a_a/scilla.shtml
http://www.rabochy-put.ru/society/12562-voennoplennye-roslavlskogo-lagerja-dulag-130.html
http://www.ioann-apostol.ru/archives/2330
http://www.minsk-old-new.com/minsk-3311.htm

[Sobkor]

До войны здесь располагалась школа младших командиров пограничных войск НКВД, занимавшая два двухэтажных здания, а вокруг были деревянные постройки складов.

Да, изначально этот военный городок был построен под размещение Окружной школы младшего начсостава Управления пограничных войск НКВД Белорусского округа, однако на рубеже 1939/1940 гг. данная ОКШМС была передислоцирована в Брестскую крепость и на этом, похоже, пограничная история рославльского военного городка завершилась...

[рамспас]

РамСпас поиск. Возвращение

ВАХЛАКОВ ИЗ ЖДАНОВСКОГО. ПОХОРОНЕН В ЗАЛАЭГЕРСЕГЕ

Из Книги Памяти Московской области (т. 22-I):

Не знаю, откуда взялась информация о том, что Николай Вахлаков был сержантом. Он погиб гвардии рядовым. Дата гибели в Книге памяти указана верно, но знают ли его родные, что именно в этот день, 29 марта 1945-го, командир дивизии подписал приказ о награждении Николая Вахлакова Орденом Славы III степени. Очень почетная награда!

Из Наградного листа: Вахлаков Николай Михайлович, гвардии красноармеец, стрелок 5-й стрелковой роты 195-го гвардейского стрелкового полка 66-й гвардейской стрелковой Полтавской дивизии. 1924 года рождения, русский, член ВЛКСМ. В Красной Армии с 8 сентября 1942 года, призван Бронницким РВК Московской обл. В боевых действиях участвует с февраля 1945 года на 3-м Украинском фронте. Ранений и контузий не имеет. Ранее не награждался.
Описание подвига: «В боях на подступах к населенному пункту Божок 21 марта 1945 года тов. Вахлаков первым поднялся и бросился в атаку, увлекая за собой остальных бойцов.
При входе в населенный пункт тов. Вахлаков заметил на одном из домов засаду противника, состоящую из автоматчиков. Скрытно подполз к дому и броском нескольких гранат уничтожил вражескую засаду, в этот момент подразделения быстро ворвались в населенный пункт и вскоре очистили его от противника.
При выходе из строя командира отделения, смелый боец Вахлаков взял командование отделением на себя и при продолжении наступления, когда противник пытался задержаться на окраине села, он умело командуя отделение – бросился вперед, лично сам уничтожил трех гитлеровцев и обеспечил успех взвода.

За мужество и умелое действие в бою, тов. Вахлаков достоин награждения орденом «СЛАВА 3 СТЕПЕНИ».

26 марта 1945 года  Наградной лист подписал командир 195-го гвардейского стрелкового полка гвардии подполковник Лебидь, а 29 марта приказом № 09/н командира 66-й гвардейской стрелковой Полтавской дивизии гвардии генерал-майора Фролова Николай этим солдатским орденом был награжден. Так получилось, что уже посмертно. Успел ли он написать домой, что представлен к награде? Знал ли об этом сам?
Итак, Николай Вахлаков был призван в сентябре 1942-го, а в свою дивизию, которая входила в состав 104-го стрелкового корпуса 26-й армии (IV ф), прибыл в феврале 1945-го. К сожалению, не всегда в наградных листах писали, когда в действительности награждаемый начал свой боевой путь. Можно было бы предположить, что он воевал на других фронтах, в других дивизиях. Но, скорее всего, до 1945 годаон служил в какой-то тыловой части, и только в конце войны попал на фронт. Может быть, даже сам просился на фронт. Молодой 20-летний парень не хотел сидеть в тылу. Мужество, отвага, смелость – эти качества проверяются в экстремальной ситуации, в бою. Когда нет времени оценивать разные варианты, думать: а вдруг убьют. Боец реагирует на ситуацию тем, что у него внутри. Тем, что заложено предками с кровью, воспитано семьей, окружением, самой прежней жизнью. Кто-то прячется за спины, а у кого-то этот внутренний стержень преодолевает страх и в атаке бросает бойца на бруствер окопа первым. Такой стержень у Николая Вахлакова был.
Он воевал не более 2-х месяцев, но успел стать кавалером солдатского ордена. Две солдатские награды особо почитались фронтовиками – медаль «За отвагу» и орден Славы.

Орден был учрежден по инициативе Сталина. Технический Комитет Главного интендантского управления Красной Армии получил задание разработать проект этого ордена в августе 1943 года. Над эскизами работали девять художников. В октябре 1943 года из 26 предложенных проектов четыре представили Сталину, который выбрал рисунок Москалева Н.И. (автора проектов ордена Кутузова, медали «Партизану Отечественной войны» и всех медалей за оборону городов СССР).

По замыслу, орден должен был иметь четыре степени: столько же, сколько имели орден Святого Георгия и «знак отличия военного ордена» – знаменитый Георгиевский крест. Первоначально планировалось назвать его орден Багратиона. Сталин утвердил цвета ленты, но велел уменьшить число степеней до трёх и назвать награду орденом Славы, пояснив, что «победы без славы не бывает».
Право награждения орденом Славы III степени было предоставлено командирам соединений от командира бригады и выше, орденами Славы II степени – от командующего армией (флотилией), а орденом I степени  мог награждать только Президиум Верховного Совета СССР.
Орден Славы был учрежден в один день с орденом «Победа» и имел несколько особенностей, которых не было ни у какой другой отечественной награды. Во-первых, это единственное боевое отличие, предназначенное для награждения исключительно солдат и сержантов (в авиации также и младших лейтенантов). Во-вторых, награждение им осуществлялось только в восходящем порядке, начиная с младшей – III степени. В-третьих, орден Славы до 1974 года был единственным орденом СССР, выдававшимся только за личные заслуги и никогда не выдававшимся ни воинским частям, ни предприятиям, ни организациям. В-четвертых, статут ордена предусматривал повышение кавалеров всех трех степеней в звании, что также являлось исключением. В-пятых, цвета ленты ордена Славы повторяют расцветку ленты российского имперского ордена Святого Георгия, что в сталинские времена было, по меньшей мере, неожиданным. В-шестых, цвет и рисунок ленты были одинаковы для всех трех степеней, что было характерно только для дореволюционной наградной системы, но никогда не использовалось в наградной системе СССР. Так что можно говорить, что «Слава» в какой-то мере была возрождением российского «Георгия».

В статуте ордена есть конкретный перечень действий, за которые им награждали. «Ворвавшись первым в расположение противника, личной храбростью содействовал успеху общего дела» – это из статута, и именно за этот подвиг был награжден Николай Вахлаков.
Место его захоронения в донесении о безвозвратных потерях указано, но оно заполнено от руки, и, видимо, составители Книги памяти просто не смогли его правильно прочитать, вот и указали только страну, где Николай погиб.

Из донесения о безвозвратных потерях 66-й гвардейской стрелковой Полтавской дивизии по 195-му гвардейскому стрелковому полку: Вахлаков Николай Александрович (ошибка писаря, правильно – Михайлович), красноармеец, стрелок, родился в Бронницком районе Московской области. Призван Бронницким РВК в 1942 года. Убит 29.03.45. Похоронен: в районе церкви населенного пункта Чейкериц (Венгрия). Мать: Вахлакова Татьяна Васильевна, жила в д. «Жданская» (правильно – Ждановское) Сельвачевского сельсовета.

С ошибкой написано и место захоронения. В прилагаемых к донесению схемам захоронений (копия с карты) есть д.Чипкерек, в которой хоронили бойцов 195-го гвардейского стрелкового полка, погибших в период с 28 по 31 марта 1945 года. Именно там у церкви и был похоронен Николай.

Венгерские названия были непривычными для слуха русского солдата, поэтому в донесениях достаточно много ошибок.
Бои, в которых пришлось участвовать Николаю Вахлакову, были очень ожесточенными. Так сопротивлялись только немцы и венгры.
В августе 1944 года кондукэтор (фюрер) Румынии Ион Антонеску был отстранен от власти и король Михай I объявил о прекращении военных действий против СССР и перемирии с Великобританией и США. Немцы не могли допустить такого же развития событий в Венгрии, ведь ее потеря открывала путь в Австрию, родину Гитлера.
Тогда же, в августе 44-го попыталось выйти из войны и венгерское правительство адмирала Хорти. Оно даже успело 15 сентября 1944 объявить о перемирии с СССР. Немцы отреагировали мгновенно. В Венгрию было переброшено несколько дивизий, в Будапеште произошел государственный переворот, а сын Хорти был захвачен в заложники. Затем небезызвестный любимец Гитлера Отто Скорцени захватил и самого адмирала. Под угрозой смерти он передал власть лидеру прогерманской партии «Скрещенные стрелы» Ференцу Салаши.
Жестоко подавляя инакомыслие, Салаши призвал венгров к сопротивлению «русскому нашествию». Не стоит забывать, что венгры участвовали в Сталинградской битве, где понесли огромные потери.

Кроме этого, по воспоминаниям очевидцев, по отношению к населению на оккупированных территориях они были еще более жестокими, чем немцы. Помнили об этом и венгры – они боялись прихода советских войск и их мести. Поэтому венгерско-немецкая группировка из бывших союзников Германии сопротивлялась дольше всех – до марта 1945 включительно.

Кроме немцев, против нас воевали 22 венгерские дивизии, более 300 тыс. человек. Венгерская операция оказалась самой кровавой, беспощадной, тяжелой и длительной среди всех операций Красной армии в Восточной Европе. Особо ожесточенные бои развернулись в районе озера Балатон с 6 по 15 марта 1945г. Немцы разработали план «Весеннее пробуждение» и начали контрнаступление с целью отбросить наши войска за Дунай.

Это была последняя оборонительная операция Красной Армии в той войне. За два месяца до победы нам пришлось не просто обороняться. По воспоминаниям участников, иногда ситуация напоминала 41-й год, таким был напор немцев. Пришлось отступать, собираться с силами и снова бить немцев. В эту мясорубку и попал молодой необстрелянный боец Вахлаков.

21 марта он совершил свой подвиг у деревни Божок, а это практически на границе с Австрией, в 10 км северо-западнее города Сомбатхей. Чипкерек находится в 30 км юго-восточнее Сомбатхейя, т.е. в тылу. Скорее всего, там было полковое или дивизионное кладбище, поэтому погибших хоронили не в местах их гибели.

В послевоенное время захоронение из Чипкерека был перенесено на 30 км южнее, в городе Залаэгерсег.

Мемориальный комплекс «Советское геройское кладбище» находится на пересечении улиц Karacsony и Hock Janos к западу от центра Залаэгерсега.

В центре установлена массивная гранитная стела с пятиконечной звездой и надписью на русском языке: «Вечная слава воинам Советской армии, павшим в боях за свободу и независимость нашей Родины. Апрель 1945 года».

Братские и индивидуальные могилы расположены по обеим сторонам от стелы, на каждой установлены небольшие обелиски с красными звездами, указаны имена погребенных. Из 705 похороненных известны имена 298. В безымянной могиле покоится и наш земляк, кавалер ордена Славы Николай Михайлович Вахлаков.
Советское геройское кладбище. Список захороненных.

Ищите своих близких!
Копии архивных документов находятся в МУ РамСпас. Тел. 8-496-46-50-330 Горбачев Александр Васильевич.
Все материалы по поиску без вести павших на сайте http://gorbachovav.my1.ru/

Использованы материалы:
http://www.obd-memorial.ru/html/index.html
http://podvignaroda.mil.ru/?#tab=navHome
http://www.pravoslavie.ru/arhiv/77240.htm
http://szovjet-katona.ucoz.hu/index/chipkerek_csipkerek/0-406
http://www.budapest.orthodoxy.ru/news/news3.html
http://www.protown.ru/information/hide/5386.html
http://russian-west.narod.ru/lyudi/geroi/komandiry/komandiry_8.htm

[рамспас]

РамСпас поиск. Возвращение

РАМЕНЦЫ ИЗ 144-й СТРЕЛКОВОЙ ДИВИЗИИ. ОШИБКИ ЗАХОРОНЕНИЙ

Из Книги Памяти Московской области:

В Книгу Памяти не внесен, из донесения о безвозвратных потерях: «Козлов Николай Иванович, мл. лейтенант, командир взвода управления 612 сп 144 сд. 1919 г.р., призван Бауманским РВК г. Москвы. Убит 9.11.41, похоронен: д. Анашкино Звенигородского р-на Московской обл. Отец, Козлов Иван Ефимович. Его адрес: Мос. область, Ленинская ж.д., ст. Бронница, п/о Гвоздня, д. Бисерово».

Раменцы, три офицера и солдат из одной дивизии, погибли по меркам войны практически в одном месте в течение менее 2-х месяцев.
Вроде бы всё и в Книге памяти, и в донесении есть, но если попробуете найти, куда же ехать, чтобы посетить могилы павших, сделать это будет довольно сложно. Уж очень много ошибок допустили и составители Книги памяти, и писаря в дивизии.
Начнем последовательно, по датам гибели наших земляков. Согласно донесения о безвозвратных потерях 144-й стрелковой дивизии, первым из них 9 ноября 1941-го погиб Николай Козлов и был он похоронен в деревне Анашкино. Если попробовать что-то узнать об этом захоронении сейчас, то будет найдена информация, что останки погибших воинов в наше время были перенесены на воинское захоронение в д.Хомяки. Это в 2-х км от Анашкино и практически на юго-восточной окраине посёлка Дорохово.

Искать там? Да, в списках захоронения д.Хомяки лейтенант Козлов Николай Иванович есть.

Совпадает год рождения и дата гибели. Ошибка только в звании, он был мл. лейтенантом. На могильной плите он вообще записан без даты гибели и красноармейцем.

Причем есть еще один более ранний список, в котором кроме совпадения всех данных, включая воинское звание, указано, что Козлов на захоронение в Хомяки был доставлен с поля боя, а значит, погиб где-то рядом.

Итак, ошибки есть, но основная информация совпадает.
9 ноября и Анашкино, и Хомяки действительно находились недалеко от линии фронта, вот только территория эта  была занята немцами. Это видно на боевых картах ноября 1941 года.

Кроме этого, участок фронта у п. Дорохово был районом обороны 82-й мотострелковой дивизии. Севернее нее оборонялась 50-я дивизия, и только за ней, под Звенигородом, занимали оборону полки 144-й стрелковой дивизии. Так что не могли погибшего Козлова похоронить ни в Анашкино, ни в Хомяках. Тогда где?
Лейтенант Козлов Николай Иванович 1919 г.рождения, погибший 9 ноября 1941 года, числится в списке похороненных и в селе Каринское, что в 8 км западнее Звенигорода.

Как и в Хомяках, его фамилия также выбита на могильной плите.

Значит, там он фактически и похоронен, т.к. 9 ноября Каринское находилось в тылу района обороны 612-го стрелкового полка, в котором и служил мл. лейтенант Козлов Н.И. Да и Анашкино там есть – это село всего в полутора километрах от Каринского.

Вот так в послевоенное время место захоронения Козлова привязали совсем к другому селу Анашкино, находящемуся в 30 км юго-восточнее Анашкино, где он фактически был захоронен. Составители Книги памяти повторили ошибку. У кого-то могил нет, а у Николая Козлова их две.
Следующим, согласно Книги Памяти, 10 декабря, погиб младший лейтенант Тюрин. И сразу ошибка. Он погиб раньше.

Из донесения о безвозвратных потерях 144-й стрелковой дивизии: «Тюрин Петр Алексеевич, мл. лейтенант, командир взвода 457 стрелкового полка. 1913 г. рождения, г. Раменск. Призван Ухтомским РВК. Убит 1.12.41 г. Похоронен: с. Ершово Звенигородского р-на Мос. области. Домашний адрес: Раменский р-н, село Быково, Шоссейная ул. 255».
457-й стрелковый полк с начала войны входил в состав 129-й стрелковой дивизии (I ф) 20-й армии (I ф) и с 16 июля 1941-го и воевал под Смоленском. Кстати, 144-я дивизия также входила в состав этой армии. Понеся значительные потери в боях за Смоленск и при выходе из «Смоленского мешка», дивизия пополнилась за счет остатков расформированной 46-й дивизии и 7 ноября 1941-го попала уже в «Вяземский котел», где и погибла. Ее 457-й полк частью сил из окружения вырвался и 9 ноября был передан в состав 222-й стрелковой дивизии, а впоследствии придан 144-й стрелковой дивизии. Это следует учитывать при самостоятельном поиске. По штату полк в состав дивизии не входил, и в перечне ее полков 457-й вы не найдете.
Сведения Книги памяти о месте захоронения Тюрина верны, но погиб он не 10-го, а 1-го декабря 1941-го. В списках захоронения в селе Ершово его фамилия есть.

Кстати, в этих списках обнаружен еще один предположительно наш земляк – Чибурнов Николай Тимофеевич 1909 г.р., боец 43-й отдельной стрелковой бригады, погибший 13 декабря 1941 года. «Предположительно», потому что в донесении о безвозвратных потерях бригады местом его рождения указан Равинский р-н Московской обл., а домашний адрес – г. Ушель Московской обл. Можно предположить, что так писарь записал «Гжель», а местом захоронения указал ЕршЕво, а не ЕршОво. В списке захоронения его домашний адрес записан «Московская обл., г. Гомель»! Теперь уже так была искажена Гжель.

В Книге Памяти есть солдат с фамилией ЧибурКов, который погиб 13 декабря 1941 года и был похоронен в селе Ершово.

Так что, скорее всего, это наш, раменский, записанный с ошибками. Следует учесть, что в Ершово есть два воинских захоронения – в центре села и на территории дома отдыха «Ершово». Тюрин и Чибурнов похоронены в центре села.

21 декабря 1941-го погиб младший лейтенант Еловиков.

Из донесения о безвозвратных потерях: «Еловиков Борис Николаевич, младший лейтенант, командир роты 449-го стрелкового полка, 1914 г. рождения. Родился в Московской обл. Убит 21.12.41, похоронен: д. Старая Руза Московской обл. Мать, Еловикова Мария Васильевна, жила по адресу: Мос. область, ст. Удельная, ул. Верейская, дом 8».

Практически все сведения совпадают с Книгой Памяти, только в ней местом рождения указана Калининская область. Но это не все:

Погибший 21 декабря 1941 года Еловиков числится похороненным и на территории дома отдыха Корралово, т.е. в 30 км северо-восточнее Ст. Рузы. Из раннего списка захоронения: «Еловиков Борис Николаевич, ст. лейтенант, 1914 г.р., умер 21.12.41. Мать Еловикова М.В. Московская обл. Раменский р-н, пос. Удельное, Горячева, 8». Именем летчика Горячева улица была названа после войны, поэтому можно предположить, что до этого она называлась Верейской. Значит, это тот же Еловиков, который похоронен в Ст. Рузе. В более позднем, современном списке захоронения Еловиков записан уже как мл. лейтенант. Как и у Козлова – снова две могилы.

Так где же он похоронен? Наверное там, где вела в этот день бои дивизия, в которой он служил.
Немного из боевого пути 144-й стрелковой дивизии. После боев под Смоленском в октябре 1941 года дивизия, которой командовал генерал Пронин, оказалась в окружении в «Вяземском котле».

Командир дивизии был опытным воином, и ему удалось большую часть своих бойцов и командиров с боями вывести к своим. Еще не пришедшая в себя после окружения, недоукомплектованная дивизия почти сразу же в составе 5-й армии (II ф) вынуждена была вступить в оборонительные бои на подступах к Звенигороду. Около 40 суток ее полки сдерживали натиск усиленных танками трех немецких дивизий. Немцы подошли к Звенигороду, но взять его так и не смогли.
Дивизия встала насмерть. Сколько наших бойцов и командиров полегло у тех деревень под Звенигородом – Грязь, Ершово, Скоково, Каринское, Саввинская Слобода, Дютьково, Иваньево! Немцы бились как о стену, пока не выдохлись. С 3 декабря немцы уже не предпринимали попыток наступать. Да, они были хорошими вояками, опытными, умелыми, хорошо вооруженными, но что-то случилось не так. Не единожды битые, уставшие, слабо вооруженные наши полки, часто равные по численности батальонам и дивизии, равные полкам, держались как полнокровные полки и дивизии. В них была неимоверная стойкость, которая и позволила выстоять, набраться боевого опыта и начать бить. Бить опытных, хорошо вооруженных, умелых вояк. И били их не какие-то былинные герои, а такие, как наши лейтенанты Еловиков, Козлов, Тюрин. Как раменцы Малышев и Чибурнов. Русские, советские воины. Они погибали, но не знали слова «капитуляция».

144-я дивизия не только выстояла в боях, но и была готова наступать. Она перехватила инициативу, и с 5 декабря приняла участие в общем контрнаступлении Западного фронта в направлении Рузы. Немцы дрались отчаянно, контратаковали, но вернуть инициативу так и не смогли. Противники напирали друг на друга, но, в конце концов, сломались немцы. В составе войск 5-й армии (II ф) 144-я дивизия оттеснила их от Звенигорода и двинулась на юго-запад через Колюбакино к Старой Рузе. Там она и вела бои с 20 декабря 1941-го по 17 января 1942-го.

Таким образом, погибший 21 декабря Борис Еловиков может быть похоронен именно в Старой Рузе, а то, что он числится похороненным и в Корралово – еще одна чья-то ошибка. На могильной плите в Старой Рузе фамилия Еловикова Б.Н. есть.

Изучение списков захоронения в Корралово дало еще один результат. Там захоронен еще один раменец – «Малышев Михаил Петрович, рядовой, умер 25 ноябре 1941 года. Домашний адрес: Московская обл. Раменский р-н д. Кошнево Кошневский с-Совет». В Книге Памяти он числится как уроженец деревни Клишева, погибший 26 ноября 1941 года. Правильная дата смерти в списке захоронения, что подтверждено донесением о безвозвратных потерях. Там так же ошибка в названии его деревни, она записана как «Котнево».

На могильной плите его фамилия есть.

Вот сколько ошибок в документах всего пяти погибших раменцев. А ведь это не просто записи, за ними – человеческие судьбы, и часто из-за одной неправильно написанной буквы родственники не могут найти своих числящихся пропавшими без вести солдат.
Не могу не сказать, насколько ухожены все братские могилы, где похоронены наши земляки. Достойная память.

Ищите своих близких!
Копии архивных документов находятся в МУ РамСпас. Тел. 8-496-46-50-330 Горбачев Александр Васильевич.
Все материалы по поиску без вести павших на сайте http://gorbachovav.my1.ru/

Использованы материалы:
http://www.obd-memorial.ru/html/index.html
http://podvignaroda.mil.ru/?#tab=navHome
http://www.igorlab.com/forum/viewtopic.php?p=1538

[рамспас]

РамСпас поиск. Возвращение

КОРШУНОВ ИЗ СОФЬИНО. ВИТЦЕНДОРФ

Из Книги Памяти Великой Отечественной войны (т. 7):

Действительно, в декабре 1941 в плену умер Коршунов Евгений Дмитриевич. Из его персональной карты пленного: родился 6.03.1916 в «d.Sofino» (Софьино) Московской обл. Рост 160 см, русоволосый, глаза серые. Девичья фамилия матери Токмакова. Гражданская специальность «Lehrer» (учитель). Солдат, служил в 7-м стрелковом полку. В плен попал 3 июля 1941 года под Минском. Раненым не был. В качестве ближайшего родственника указан отец, Коршунов Дмитрий, живший в г. Раменское, пос. Красный Октябрь, д. 41, кв. 8.

С полной уверенностью можно сказать, что Сохино, как в Книге памяти, это Софьино, т.к. Сохино есть в Зарайском и Клинском районах, но нет в Раменском. Не совпадает год рождения, так может, это два разных человека? Поиск других документов о судьбе солдата и сравнение сведений из них могли бы дать ответ на этот вопрос, хотя в связи с большим количеством ошибок в таких документах, не всегда это удается.
Что же есть еще? Рассмотрим документы, соблюдая их хронологию.

18.06.1946 г. из Управления по учету погибшего и пропавшего без вести рядового и сержантского состава в Сталинский РВК г.Москвы было направлено извещение о том, что в июне 1941 пропал без вести мл. командир Коршунов Евгений Дмитриевич 1921 г.р., уроженец с.Сохино Раменского р-на Московской обл. Эти сведения должны были сообщить отцу Коршунова, Дмитрию Андреевичу, проживаюшему по адресу: г. Москва, Бужениновская ул., д.22, кв. 81. В военкомате извещение было зарегистрировано 25.06.1941, и в архиве есть корешок о вручении его 7.06.1946 матери солдата, Коршуновой Клавдии Ивановне, проживающей по тому же адресу, что и отец – на ул.Бужениновской.

Но в карте пленного Коршунов указал совсем другой адрес – пос. Красный Октябрь в Раменском. Несовпадение? Но это было в 1941 году, и Евгений указал, где его отец жил до войны. Во время войны или после нее семья вполне могла переехать в Москву. Но это только предположение. Жаль, что Коршунов не указал имя матери, имя отца и так известно по отчеству.

После войны немецкие архивы были частично разобраны, и 28.02.1948г. в Сталинский военкомат было направлено новое извещение о том, что Коршунов с теми же данными и с той же ошибкой «Сохино» умер в германском плену в декабре 1941г. И снова оно предназначалось для вручения отцу по тому же адресу, что и в 1946 г.
Не знаю, было ли вручено это извещение, но в феврале 1976г. мать Евгения, Клавдия Ивановна, написала письмо в архив: «Мой сын, Евгений Дмитриевич Коршунов, до войны служил в армии по адресу г.Молодечно БССР (прим.: Белорусская ССР) п/я 16/62 (был политрук). Были сведения (но у меня к сожалению никакого официального документа нет), что он погиб без вести. В последнее время, как видно из печати, о многих военнослужащих обнаруживаются новые сведения. Возможно есть что нибудь и о моем сыне и вообще прошу прислать мне официальную справку».

Ответ Клавдия Ивановна просила выслать по адресу: «г.Москва 107120, ул. Чкалова, д.41/2, кв.226». И снова новый адрес. Может, сообщение о смерти в плену не дошло до адресата в связи со сменой адреса? Может быть, но 11.03.1976г. ответ из Центрального архива МО СССР был снова направлен на ул.Бужениновскую, д. 22, кв.81.

В справке архива было сказано, что зам политрука рядовой Коршунов Евгений Дмитриевич, 1921 г.р., уроженец Московской обл., Раменского р-на, с.Сахно, умер в немецком плену в декабре 1941г. Кстати, в карте пленного записано, что до войны он был учителем. Как раз наиболее грамотных бойцов и назначали политруками и их помощниками.
Ситуация интересна тем, что документов на умершего в плену другого Коршунова, 1921 г.р., нет. Персональная карта пленного была его основным учетным документом в плену, а в ней год рождения Евгения 1916-й. Родственникам же сообщали о смерти в плену Евгения Коршунова 1921 года рождения. Значит, все-таки другой Коршунов? Но мать в своем письме год рождения сына не указала, а уж она назвала бы его точно.
Такой вопрос возникает довольно часто. Но вернемся к запросу матери солдата в архив. «…до войны служил в армии по адресу г.Молодечно БССР  п/я 16/62 (был политрук)». Номер довоенного почтового ящика (п/я) – это не тот номер полевой почтовой станции (ППС), которые закреплялись за воюющими дивизиями. До войны это был почтовый яшик на обычной почте, куда приходили письма для военнослужащих конкретных частей. При смене места дислокации менялся и он. В действующей армии номер ППС оставался неизменным, независимо от перемещения частей.
Кроме номера п/я к адресу добавляли или буквы (литеры), или цифры, которые уточняли подразделение полка, например, за которым п/я был закреплен. В Молодечно дислоцировались части 24-й стрелковой дивизии. П/я 7 был закреплен за 56-м отдельным батальоном связи, п/я 13 – за 160-м артиллерийским полком, п/я 16 – за 7-м стрелковым полком. Именно этот полк и указан местом службы в карте пленного Евгения Коршунова 1916 г.рождения. Цифра 62 в адресе была каким-то подразделением полка. Это существенное совпадение! И я считаю, что рассказываю об одном человеке.

На 22 июня 1941-го 24-я стрелковая Симбирско-Самарская четырежды Краснознаменная Железная  дивизия (I ф) входила в состав 21-го стрелкового корпуса (I ф). С началом войны корпус получил приказ двумя дивизиями занять оборону на вильнюсском направлении.

24 июня поступил другой приказ – силами 24-й и 37-й дивизий удерживать фронт в районе Ошмяны – Беняконе. 24-я дивизия выдвинулась из Молодечно в направлении Юратишки, но на пути к Гольшанам (северо-восточнее г.Лида) была атакована передовым отрядом 19-й танковой дивизией немцев. Во встречном бою дивизия выдержала удар и даже отбросила немцев за р.Клева. Враг потерял до 30 танков и более 50 автомашин. Наши КВ иногда просто давили легкие немецкие Pz-I и II, чешские Pz-38(t). Это потом на фронте появились «Тигры» и «Пантеры», а начинали немцы со средними и легкими танками, в том числе собранными как трофеи со всей Европы. Просто умели воевать и к войне были готовы.

А в корпусе уже к 25 июня были израсходованы почти все боеприпасы, норма имелась только в 24-й Железной дивизии.

Не лучше было и с горючим, т.е. стелять было из чего, но не было снарядов,  было на чем ехать, но не было горючего.

Тем не менее, 26 июня в полосе до 100 км корпус пошел в наступление и даже продвинулся в северном направлении, но был контратакован и начал отход к Лиде, которую оставил 27.06.41. Причем 24-я дивизия продолжала атаковать вражеские танковые части вплоть до 29 июня. Но танковые клинья немцев уже смыкались в районе Минска, и войска 3-й и 10-й (I ф) армий оказались в «минском котле», который стал продолжением котла «белостокского».

Участник боев майор В.А. Гречаниченко вспоминал: «Все перемешалось и валом катилось на восток. И среди военных, и среди беженцев циркулировали упорные слухи, что наши главные силы сконцентрированы на старой государственной границе. И все стремились туда,  кто как мог и сколько смог».

24-я Железная дивизия была одной из немногих, где в окружении сохранялись управление и боеспособность. К старой государственной границе она подошла 3 июля, но Минский укрепрайон оказался занят немцами.

Он был частью «Линии Сталина», которая строилась на старой западной границе для сдерживания противника до мобилизационного развертывания Красной Армии. Потом СССР и Германия поделили Польшу, и граница отодвинулась на запад.

Минский УР был законсервирован. Так получилось, что на новой границе укрепрайоны достроить не успели, а уже построенные у Минска не были готовы к встрече врага. УР – это система мощных бетонных ДОТов, распределение секторов стрельбы заранее установленных огневых средств, система управления (связи) и снабжения. Только тогда его можно считать укрепленным районом.

Всего за несколько дней немцы подошли к Минску, но отходившие войска не могли занять оборону в ДОТах, т.к. те оказались надежно закрытыми и только единицы из них встретили врага огнем. Построенный и законсервированный УР не смог стать препятствием для немцев.
3 июня полки 24-й Железной дивизии несколько раз шли на штурм немецких позиций, но пробиться к своим так и не смогли. В этот день и попал в плен зам. политрука Евгений Коршунов.

Когда его мать писала письмо в архив, она, конечно же, хотела узнать где и как погиб ее сын, где его могила. Ответ, что умер в плену без указания места, только добавлял горечи – значит смерть была мучительной, и мать никогда не сможет посетить его могилу. Как часто, передавая копии архивных документов на числящихся пропавшими без вести их родным, рассказывая об их судьбе, я слышу: «Как жаль, что мама не дожила…». Матери, жены – они не забывали своих родных до самой смерти, искали их и переживали, что так и не смогли найти. Не знаю, прочитают ли потомки этот материал, но мать Евгения так и не узнала ничего, кроме «погиб в плену».

Евгений Коршунов был зарегистрирован под номером 35928 в лагере военнопленных Stalag XD Витцендорф, Нижняя Саксония, Германия. Этот лагерь был образован в мае-июне 1941 на северо-восточной окраине города. Он был рассчитан на 50000 советских военнопленных и практически ничем не отличался от других лагерей 1941 года. Огороженная территория без бараков, столовых, туалетов. Вонь, голод, антисанитария и практически никакой медицинской помощи. Пили из луж, мылись в лужах. «Со всех деревьев они обдирали кору и ели ее», - вспоминал охранник лагеря Майер.

Конечно же, в таких условиях эпидемии не заставили себя долго ждать. С ноября 1941-го по февраль 42-го в лагере свирепствовал сыпной тиф, и он был закрыт на карантин. Это значило, что немцы исключили свои контакты с пленными, чтобы эпидемия не вышла за пределы лагеря. Поэтому в карте пленного есть штамп о том, что Коршунов умер в период карантина, но даты нет, указан лишь месяц. Пленные сами собирали и хоронили трупы, а количество оставшихся подсчитывали с какой-то периодичностью «по головам». За время карантина в лагере умерли 14 тыс. из 18 тысяч пленных.

Хоронили пленных в километре от лагеря на краю полигона Мюнстер в общих рвах. В 1945г. кладбище было оформлено советской миссией, но впоследствии было заброшено в связи с его нахождением на полигоне и связанными с этим запретами.

После протестов иностранных посетителей захоронения в 1968 г. его территория снова была приведена в порядок, а в 1990г. оборудован новый подъезд для возможности посещения независимо от режима полигона.

17.11.2013 г. в День народной скорби в Витцендорфе стартовал проект немецких школьников «Мы пишем ваши имена». Молодые немцы уточняют имена погибших советских военнопленных, сами изготавливают глиняные таблички, пишут на них фамилии павших и укрепляют их на специально установленных столбиках.

Такие проекты реализованы также на кладбищах Эрбке и Берген-Бельзен. Там похоронены и раменцы. Наши школьники могли бы также подключиться к этому проекту, но почему-то это предложение пока не находит отклика.

Ищите своих близких!
Копии архивных документов находятся в МУ РамСпас. Тел. 8-496-46-50-330 Горбачев Александр Васильевич.
Все материалы по поиску без вести павших на сайте http://gorbachovav.my1.ru/

Использованы материалы:
http://www.obd-memorial.ru/html/index.html
http://podvignaroda.mil.ru/?#tab=navHome
http://samsv.narod.ru/Div/Sd/sd024/default.html
http://www.libma.ru/istorija/1941_razgrom_zapadnogo_fronta/p13.php#metkadoc7
http://www.ak-regionalgeschichte.de/html/kriegsgefangenenlager.html
http://www.polk.ru/forum/?showtopic=854

[рамспас]

РамСпас поиск. Возвращение

АНТОНОВ ИЗ ЖИЛИНО. ПОХОРОНЕН В СТРАСБУРГЕ

Из Книга Памяти Московской облати (т. 22-I):

В 13-м томе Книги Памяти он записан призванным Ухтомским РВК, а в 29-м томе 29 уточнен район – Раменский.
Все в Книге Памяти верно, но вот точно ли похоронен он в Оффенбурге? Нет, он похоронен в другом месте. Но начнем с боевого пути Михаила Антонова.
953 ап (артиллерийский полк) был в составе 388-й стрелковой дивизии (I ф), которая была сформирована 23 ноября 1941 года в г. Кутаиси как национальная, «кавказская», дивизия. В ней были сведены представители разных народов, 90 % из которых не знали русского языка даже на бытовом уровне. Люди не понимали не только командиров, но и друг друга. Кадровым офицерским составом был укомплектован только 953-й артиллерийский полк, в котором служил Антонов. Остальные – добровольцами военных учебных заведений Московского военного округа. Командиром дивизии был назначен подполковник А.Д. Овсиенко.
Рядовые не имели вообще никакой военной подготовки, но, несмотря на это, уже 7 декабря 1941-го началась переброска дивизии в Севастополь.

12.12.1941 года в город прибыл транспорт «Абхазия», который доставил 2200 бойцов и материальную часть 953-го артполка. Последний был сформирован из артиллерийских частей 20-й горнострелковой дивизии, выведенных из Ирана. На вооружении были шесть 122-мм гаубиц и шестнадцать 76-мм горных пушек. Командовал полком майор Попов, начальником же штаба был капитан Калин.

Выгрузка производилась на Телефонной пристани и закончилась 13 декабря. Штаб дивизии был сосредоточен в пос. Инкерман, а 953-й артполк – в районе полустанка Мекензиевы горы. 16 декабря 1-й дивизион полка был придан 95-й дивизии для поддержки 8-й бригады морской пехоты и переброшен в район высоты 190,1, курган Азис-Оба, где его батареи получили уже свои задачи. По этой причине трудно установить, где бойцы-артиллеристы находились в какой-то период боевых действий. Дивизионы и батареи придавались разным частям, и даже не всегда своих дивизий.
8-я бригада свои позиции не удержала. Взвод управления 1-го дивизиона и командир его 1-й батареи попали в окружение. Для их вывода была выделена рота 773-го стрелкового полка. Она пошла на прорыв и не вернулась.

18 декабря 1-й дивизион 953-го артполка передали в 4-й сектор обороны, 2-й дивизион сосредоточился в районе 778-го полка своей, 388-й дивизии. Из воспоминаний командира 2-го дивизиона 953-го полка М.К.Норенко: «С наступлением рассвета 18-го декабря 1941 года дивизион занял боевой порядок и был готов к выполнению боевого задания. Боевой порядок дивизиона был следующий: 4-я батарея, район огневых позиций 1500м северо-восточнее хутора Мекензия № 1, наблюдательный пункт высоты южнее д. Камышлы, 3-я батарея (два 122-мм орудия) огневые позиции севернее кордона Мекензия № 1 300 метров. НП высота 127.9 восточнее 200 метров, 5-я батарея 1000 метров северо-западнее кордона Мекензи № 1. НП высота 126,4».
Итого, дивизию «растащили» по секторам обороны. Один дивизион 953-го полка и 773-й полк отдали 4-му сектору, второй дивизион вместе с 778-м полком и минометным дивизионом отдали в 3-й сектор.
28 декабря во 2-м дивизионе было выведено из строя шесть 76 мм, и одно 122 мм орудие. Орудия отправлены в ремонт.

Из воспоминаний М.К. Норенко: «Сосредоточив силы у противотанкового рва, противник нанес в 16 часов сильный удар, сбил нашу пехоту с позиций, и вышел к позициям дивизиона.
Я в это время был на своем командном пункте, который раз­мещался севернее дороги, идущей с кордона № 1 и станцию Мекензиевы горы. Вдруг с огневых позиций передают: противник на огневых позициях. Я выскочил из окопа, вместе со мной выскочил комиссар дивизиона и заместитель командире дивизиона, чтобы бежать на огневые позиции батарей, которые были расположены от командного пункта на 100-150 метров, но были встречены огнем автоматчиков противника, которые прорвались на наш командный пункт.
Мой заместитель был сразу убит. Комиссару автоматной очередью отсекло кисть правой руки. Я подхватил одной рукой под руки комиссара, а другой открыл огонь из автомата по немцам. Вели огонь из винтовок связисты и разведчики, которые были здесь. К нам на помощь прибежали командиры 3-й и 4-й батарей со своими людьми, которые так же были сбиты со своих позиций.

На огневых позициях творилось что-то невообразимое. Батареи вели огонь прямой наводкой по пехоте противника шрапнелью и гранатой. Часть немцев уже ворвались на огневые позиции батарей дивизиона. … У одного орудийного передка, которые стояли вблизи орудий, я увидел двух «красноармейцев», одетых в шинели внакидку, сильно кричавших и размахивавших руками. Я подбежал с двумя бойцами к ним.
- Чего кричите?
- Так ведь немцы кругом! Мы погибли!
Я было подумал, что это паникеры и трусы, но у одного из под шинели выглядывал немецкий автомат. Я понял, что это немцы, и, не раздумывая, выстрелил ему в голову из пистолета. Второго убили бойцы. Потом мне доложили, что были захвачены еще два переодетых немца…
Общими усилиями пехоты и артиллерии противник был остановлен…Когда я прибыл на огневые позиции 4-й батареи, ко мне подошел командир 4-й батареи, и доложил, что все его орудия выведены из строя…». Т.е. дивизион лишился всей своей материальной части, т.к. 5-я батарея погибла еще 23.12.1941 года.
Но полк продолжал воевать. Его дивизионы и батареи придавались для усиления разным частям, поддерживали пехоту, отбивали атаки прорывавшихся немцев. Погибали бойцы и командиры, теряли орудия.

К концу обороны Севастополя 388-я дивизия, за исключением 2-го дивизиона артполка, была снята с боевых позиций и отведена на прикрытие эвакуации. 2-й дивизион получил приказ на отход 30 июня 1942 г., но к этому времени ситуация складывалась критически. Командование обороны и партийное руководство покидали город, а эвакуация оставшихся войск не планировалась – боялись потерять еще и флот.

К вечеру 30 июня в 388-й дивизии оставалось около 4 тыс. человек. Где были разбросаны дивизионы артполка, уже не сказать. 3 июля 1942 г. Севастополь пал. Оставшиеся в живых его защитники погибали, пробивались в горы, прятались в пещерах, попадали в плен. Отдельные группы сражались до 12 июля. Михаил Антонов был пленен 4 июля.

Он был зарегистрирован в лагере военнопленных Stalag VC Оффенбург (Offenburg), земля Баден-Вюртемберг, Германия. Это в 20 км юго-восточнее Страсбурга, в окрестностях реки Рейн. В годы войны Страсбург был на территории Германии, но после войны стал французским. Поэтому уточнение места захоронения Михаила – это еще и уточнение страны захоронения.

Из персональной карты пленного: Антонов Михаил Осипович, номер пленного 69785. Родился 1.11.1919 в д. Жилино. Девичья фамилия матери – Кондратьева. Рост 162 см, русоволосый. До войны работал автослесарем. Солдат, служил в 953-м артиллерийском полку, в плен попал 4 июля 1941 под Севастополем, раненым не был. Не женат. Отец, Осип Антонов, жил по адресу: Московская обл., Раменский р-н, д. Жилино.

Stalag V C был базовым лагерем. Там размещались администрация, склады, баня. Там же комплектовались рабочие команды, которые работали на территории 5-го военного округа рейха.

Когда Михаил попал в лагерь, неизвестно, но 30.10.1942 года его направляют в «15-ый транспорт/эшелон форт Кронпринц».

Форт Кронпринц (сейчас форт Foch/Фош) – один из системы фортов, построенных немцами в 19 веке вокруг французского города Страсбург, вошедшего в состав немецкого рейха после немецко-французской войны 1870-1871 годов. Эти крепости использовались в период 1918-1945гг как лагеря военнопленных.

04.11.2942 года его переводят в рабочую команду 3016 Steinselz (переводится как «каменная соль»). В 50 км севернее Страсбурга есть деревня Steinseltz и там когда-то были соляные копи. Сейчас вокруг деревни виноградники и поля. Возможно, Михаил был отправлен туда на сельхозработы.

Через месяц, 9 декабря, он помещен в лазарет Страсбург с диагнозом «энтерит» – воспаление тонкой кишки. Это внезапные боли в животе, нередко рвота, понос, высокая температура. Но умер Антонов от туберкулеза 11 июля 1943 года. Возможно, им он заболел уже в самом лазарете.
Речь идет о реальной судьбе солдата, поэтому рассказывать нужно все. После смерти его труп был передан в анатомическое отделение Страсбурга (Бюргершпиталь) – это городская больница, морг которой поставлял трупы в анатомический институт Страсбургского университета, которым руководил нацистский профессор Август Хирт. Его печальная известность связана с медицинскими опытами над заключенными концлагерей и военнопленными.
Из отчета Хирта: «Лучшим практическим методом для получения и отбора этой коллекции черепов явится распоряжение вооруженным силам немедленно передавать живыми полевой полиции всех захваченных еврейско-большевистских комиссаров. …Вслед за тем, как эти евреи будут умерщвлены, – при этом голова не должна быть повреждена, – уполномоченный отделит голову от тела и отошлет ее в специально созданном для этой цели, закрывающемся жестяном ящике, заполненном специальной жидкостью для консервации, по месту назначения. … Самым подходящим местом для хранения и исследования полученных таким образом коллекций черепов является новый Имперский университет в Страсбурге в силу своего призвания и стоящих перед ним задач». Этот «материал» поставлялся в Страсбург из концлагеря Бухенвальд.

Кроме этого, Хирт преподавал анатомию студентам, для чего в июне 1942-го он запросил лазарет (госпиталь) военнопленных в Страсбурге о поставке трупов для препарирования. Туда был направлен и тело нашего земляка. По опросу бывших студентов, трупов, по виду славян, было в избытке – один на шесть студентов дважды в семестр. После использования трупы сжигали в крематории Робертсо (Северного кладбища Страсбурга).

Не знаю, все ли, но Михаил Антонов похоронен в урне с прахом более 30 человек на кладбище Нейхоф Страсбурга, которое еще называют Южным. В списке скорее всего дата кремации.

Это всего в 20 км от Оффенбурга, который указан местом захоронения Антонова в Книге памяти, но это территория Германии, а фактически он похоронен во Франции.

Ищите своих близких!
Копии архивных документов находятся в МУ РамСпас. Тел. 8-496-46-50-330 Горбачев Александр Васильевич.
Все материалы по поиску без вести павших на сайте http://gorbachovav.my1.ru/

Использованы материалы:
http://www.obd-memorial.ru/html/index.html
http://podvignaroda.mil.ru/?#tab=navHome
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=436231
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=438139
http://voenspez.ru/index.php?topic=9258.40
http://www.soldat.ru/forum/viewtopic.php?f=2&t=23013&sid=c3a9b89b62a1218be4bdd07f16be9c1b&start=250
http://voenspez.ru/index.php?PHPSESSID=pn86lrkf34r74vmpp8dhqc0hu6jrtlpk&topic=9258.0
http://samlib.ru/n/nemenko_a_w/sevastopoloborona2.shtml
http://voenspez.ru/index.php?topic=6392.0
http://voenspez.ru/index.php?topic=9258.40
https://www.youtube.com/watch?v=lEvWKo-82F0 видео

[рамспас]

РамСпас поиск. Возвращение

БЕЛЫШЕВ ИЗ РАМЕНСКОГО. УБИТ В ШЕНБРУННЕ

Из Книги Памяти Московской области (т. 22-I):

Польша – это не место захоронения, а страна. Установить точное место в Польше бывает достаточно сложно, особенно в приграничных районах, т.к. при ее разделе в 1939 года многие польские названия были заменены немецкими, например. Кроме этого, некоторые приграничные районы Германии после войны стали территорией Польши, и уже немецкие названия были заменены на польские. Этим был затруднен и поиск места захоронения Евгения Белышева.
Возможно, составители Книги Памяти просто не смогли найти на современных картах деревню, в которой он был похоронен согласно архивных документов.

Из донесения о безвозвратных потерях 14-й гвардейской танковой бригады: Белышев Евгений Яковлевич, гв. мл. лейтенант, командир танка, 1920 г.р., уроженец г.Раменское Московской обл., Призван Раменским РВК. Убит 22.03.45, похоронен в с.Шербруни (прим. или Шербрунн), Германия. Мать, Белышева Александра Яковлевна, жила по адресу: Московская обл, г. Раменское, ул. 1-я Сафоновская, 18 (сейчас это ул. Михалевича).
Итак, Шербруни или Шербрунн нужно искать в Германии? Но, во-первых, искать нужно только там, где в марте 1945-го шли бои, и, во-вторых, село могло быть написано с ошибкой, что случалось довольно часто. Без навыков в поиске и довоенных карт скорее всего, поиск закончился бы ничем.

Первое, что нужно выяснить – где воевала 14-я отдельная гвардейская танковая Житомирская Краснознаменная орденов Суворова и Кутузова бригада в марте 1945-го. В это время она входила в состав 4-го гвардейского танкового Кантемировского ордена Ленина корпуса (после войны преобразован в 4-ю гвардейскую Кантемировскую дивизию) 5-й гвардейской армии 1-го Украинского фронта.

1 марта 1945 года Ставкой Верховного Главнокомандования была утвержден план Верхне-Силезской операции. Войскам 1-го Украинского фронта ставилась задача окружения и уничтожения группировки немцев на оппельнском выступе и в самом г.Оппельн. Предполагалось нанести удары по сходящимся направлениям с двух плацдармов на Одере, для чего создавались две ударные группировки – оппельнская (в выступе северо-западнее Оппельна) и ратиборская (на плацдарме севернее Ратибора). 4-й гв. танковый корпус входил в состав оппельнской группировки.
Наступление началось 15 марта. Сначала продвижение 4-го танкового корпуса было незначительным, но потом немецкий фронт был прорван и наши механизированные «клешни» устремились по его тылам навстречу друг другу. Воевать научились. Два танковых корпуса и один механизированный шли уступом, т.е. при попытке немцев ударить во фланг первому идущему корпусу, они сами попадали под удар следовавшего параллельно, но несколько позже по времени, другого нашего корпуса. 14-я танковая бригада в составе 4-го корпуса действовала на внешнем фронте, т.е. ее задачей было отражение ударов противника, направленных на деблокирование окружаемой группировки. Это была сложная задача, особенно когда немцы подтянули резервы. Вот только им не удалось создать мощный кулак, т.к. части вводились в бой последовательно, по мере прибытия. Были попытки прорыва из котла, были попытки деблокирования извне, но все тщетно. 20 марта котел был ликвидирован.

За время первой фазы операции 1-й Украинский фронт потерял 196 танков и 63 САУ. Это считалось умеренными потерями. Сложность была еще и в том, что в весеннюю распутицу танки не могли свободно перемещаться вне дорог. Они вязли в рыхлом грунте и становились хорошими мишенями для немцев. Так 4-я гв. танковая армия, например, по этой причине потеряла 56 танков.
До гибели Евгения Белышева оставалось три дня. Далее войска 1-го Украинского и 4-го Украинского фронтов громили ратиборскую группировку немцев. На подходе к Ратибору (совр. Рацибуж), в 30 км северо-западнее города, погиб командир танка мл. лейтенант Белышев. Именно там, рядом с Леотшютцем (совр. Глубчице), находится д. Шенбрунн (совр. Дебжица).

Там похоронены бойцы и командиры нескольких частей. Только по донесениям их было 122, не считая Евгения. Причем, в разных донесениях деревня записана и как Шенбруни, и как Шенбрунн, и как Шонбрунн. У Белышева – Шербрунн.

Где-то она записана польской, где-то немецкой. Это объяснимо, т.к. до раздела Польши и присоединения ее западной части к Германии, территория, на которой находилась деревня, была немецкой.

В районе Нюрнберга тоже есть Шенбрунн, но в марте 1945-го наших войск там не было.

После войны практически все воинские захоронения из того района были перенесены на воинский мемориал г.Кендзежин-Козле, ул. Яна Павла II.

У входа на кладбище написано: «Здесь, на кладбище, построенном в 1952-56 годах, похоронены 18186 солдат Красной Армии и 182 военнопленных неизвестной национальности. Их останки свезены сюда с территории нескольких повятов Опольского воеводства».

Известны имена только 2299 человек. В перечне перезахоронений есть и Шенбрунн, а значит, один из неизвестных – гв. мл. лейтенант Белышев из Раменского.

Таким образом, место его гибели установлено. Но это не все. Если бы он выжил, вернулся бы домой с двумя орденами Красной Звезды.

Из Наградного листа: Белышев Евгений Яковлевич, сержант, радист-стрелок 504-го отдельного танкового батальона 189-й отдельной танковой бригады 23-го танкового корпуса. Родился в 1920 году, в Красной Армии с 1940 года. Ранений не имеет, ранее не награждался. Призван Раменским РВК Московской обл. Участвует в боях с 22.06.1941 года – Юго-Западный фронт (I ф), Сталинградский фронт (I ф).
Описание подвига: «Тов. Белышев за время пребывания в 504 танковом батальоне показал себя как любящий свое дело, добросовестно относится к выполнению порученных заданий. За время боевых действий 7.09.42 г. после выхода из строя командира взвода Белышев взял командование танком на себя и уничтожил: две артиллерийских батареи противника, тяжелый танк, рассеял и частично уничтожил 7 автомашин противника с пехотой.
10.10.42 г. в районе Городище тов. Белышев поддерживал одной своей машиной отход пехотных подразделений на новые рубежи, уничтожив при этом до двух рот пехоты противника. Свой танк тов. Белышев вывел с поля боя поврежденным артиллерийским огнем противника и отправил его на завод.
За проявленное мужество и геройство достоин правительственной награды Орденом «КРАСНОЙ ЗВЕЗДЫ». Приказом войскам Сталинградского фронта от 4 ноября 1942г. № 75/н этим орденом награжден.
Это уже дополнительные сведения о судьбе Болышева. Значит, призван был еще до войны и участвует в боях с первого ее дня. 189-я отдельная танковая бригада, в которой он воевал и был награжден в 42-м, была сформирована в Тамбовской обл. В апреле 1942-го она передислоцирована в Горький, доукомплектовалась и убыла на фронт в состав 23-го танкового корпуса Сталинградского фронта. Видимо, уже повоевавший танкист Белышев был направлен во вновь прибывшую необстрелянную бригаду.

Теперь о его подвиге. 6 сентября немцы начали очередное наступление в районе Городища – это практически пригород Сталинграда в 8-10 км от Волги. 189-я бригада занимала оборону в этом районе. Немцы сбили наши части с занимаемых позиций, да вдобавок ко всему, их по ошибке обстреляли наши же идущие на помощь танки 99-й бригады, в результате чего 1 танк был сожжен и 4 подбиты. Такое случалось, война! К 14.00 189-ю бригаду пополнили шестью танками, и она контратаковала немцев, но захваченные позиции без поддержки пехоты удержать не смогла. 7 сентября части 23-го корпуса с боями были оттеснены с занимаемого рубежа. В 189-й танковой бригаде к тому моменту осталось всего два Т-34. Можно предположить, что одним из них был танк, которым командовал сержант Белышев.

Далее бригада воевала в городе, т.е. в самом аду. Для танкистов городские бои – это огромная вероятность быть подбитым. Там нет поля для маневра, артиллерия противника может оказаться в полусотне метров за любым завалом, а из любого окна можно получить гранату. Танк в городе – отличная малоподвижная мишень. Бригада пополнялась, снова несла потери. 27 сентября она занимает оборону в районе балки Вишневой на окраине Сталинграда и у нее снова осталось всего два танка. 28.09 эти два танка встали на рубеже между улицами Центральная и Карусельная уже в самом городе.

По штату 1942 года в танковой бригаде должно быть 39 танков. Два танка воевали за 39! И Евгений Белышев в этой бойне выжил.
Второй орден он получил уже в 1945-м. Из Наградного листа от 28 января 1945 года: Белышев Евгений Яковлевич, младший лейтенант, командир танка 2-го танкового батальона 14-й отдельной гвардейской танковой Житомирской Шепетовской Краснознаменной ордена Суворова бригады 4 гвардейского Кантемировского Краснознаменного танкового корпуса. 1920 г.р., в боевых действиях: Северо-Западный фронт с 06.41 г. по 09.41 г., Юго-Западный фронт с 03.42 г. по 07.42 г., Сталинградский фронт 8.42-10.42г., Донской фронт 11.42-02.43 гг., 1 Украинский фронт с 23.12.44 г. Легко ранен 25.10.42 года на Сталинградском фронте. Остальные данные совпадают с первым Наградным листом.

Описание подвига: «Младший лейтенант Белышев при наступлении батальона 12.1.45 действовал в боевой разведке, где было уничтожено 60 повозок с военными грузами, захвачен склад с обмундированием и уничтожено 160 гитлеровцев. 15.1.45 года мл. лейтенант Белышев был послан разведать переправу. Переправа им была найдена и мл. лейтенант Белышев несколько раз под сильным артиллерийско-минометным огнем и неоднократными налетами авиации противника пытался переправиться через реку Нида. В районе Зборув танки натолкнулись на засаду немецких танков. Метким огнем им был подбит 1 немецкий танк.
Достоин правительственной награды орден «Отечественная война второй степени».
Приказом командира 4-го гвардейского Кантемировского Краснознаменного танкового корпуса от 4 февраля 1945 года № 02/н награжден орденом Красной Звезды.
Вот в этом наградном листе уже больше о боевом пути Белышева. Северо-Западный фронт был сформирован на базе Прибалтийского Особого военного округа – значит, войну Белышев встретил в Прибалтике.

В тяжелейших боях, контратаках он отступал к Ленинграду, официальная блокада которого началась 8 сентября. Период с сентября 1941-го по март 1942-го не засчитан как участие в боях. Скорее всего, Евгений находился в тыловой части или его часть была выведена в тыл на доукомплектование. С марта 42-го по февраль 43-го воевал на Дону и в Сталинграде. Потом снова, судя по всему, был в тылу, а может, находился на курсах младших лейтенантов. С 23 декабря 1944-го и до дня гибели в составе 1-го Украинского фронта.
Евгений Белышев начал войну с первого дня солдатом. В боях стал сержантом, командовал танком, заменяя выбывшего командира, стал офицером, командиром танка. Дважды награжден орденами. Наш земляк был достойным солдатом, командиром, офицером. Пережил Сталинград, где срок жизни бойца исчислялся несколькими днями, получив только легкое ранение. Воевал 1370 дней и погиб в бою за 48 дней до конца войны!

Ищите своих близких!
Копии архивных документов находятся в МУ РамСпас. Тел. 8-496-46-50-330 Горбачев Александр Васильевич.
Все материалы по поиску без вести павших на сайте http://gorbachovav.my1.ru/

Использованы материалы:
http://www.obd-memorial.ru/html/index.html
http://podvignaroda.mil.ru/?#tab=navHome
http://www.pretich2005.narod.ru/
http://peopleandwar.ru/forum/viewtopic.php?f=352&t=5141&view=print
http://bookz.ru/authors/aleksei-isaev/stalingr_392/page-8-stalingr_392.html
http://www.kodges.ru/static/read_65673_19_63.html
http://modernlib.ru/books/samsonov_a/stalingradskaya_bitva/read_10
http://romanbook.ru/book/7383034/?page=4
http://ria.ru/ocherki/20130904/960661431.html?rubric=ocherki
http://www.k2x2.info/voennaja_istorija/rubezhi_slavy/p1.php

[рамспас]

РамСпас поиск. Возвращение

ВОЛОДЯЕВ ИЗ ПЛАСКИНИНО. НОРДХАЙМ

Из Книги Памяти Московской области:

В 1946 году Никиту Володяева разыскивала жена, Володяева Наталья Ф. из Пласкинино. После победного окончания войны страна переходила на планирование мирной экономики, и возникла необходимость выявления всех, кто имеет право на получение пособий и пенсий. К этой категории относились родственники погибших и пропавших без вести на войне. О судьбе многих из них родственники ничего не знали, а значит, не имели документов, подтверждающих эти права. В ходе подворовых опросов собирались сведения о тех, чья судьба неизвестна. Военкоматы делали запросы, на кого-то документы находились, а на кого-то нет, тогда их официально признавали пропавшими без вести, а родные получали справки на право получения пособий или пенсий.

Заполняя анкету на розыск мужа, Наталья Володяева указала, что он был призван 7 июля 1941г., а последнее письмо от него было получено 22 сентября 1941г. с адреса «п/п 932». Этот номер полевой почтовой станции был закреплен за 5-й Фрунзенской дивизией народного ополчения. Ее формировал Фрунзенский район Москвы с 4 июля 1941 года.

Первоначально предполагалось, что ополченцы должны были стать последним рубежом обороны Москвы, который называли Можайской линией обороны, т.к. этот город и одноименный укрепрайон № 36 были ее центром. Главная оборонительная полоса располагалась на расстоянии 120-130 км от Москвы, а ее общая протяженность составляла 200 км. Для размещения на этом рубеже 18 июля 41-го был сформирован Фронт Можайской линии обороны в составе 32-й, 33-й и 34-й армий. По факту это были ополченческие армии, т.к. в них входили формируемые дивизии народного ополчения Москвы и две дивизии, сформированные из личного состава НКВД. Всего рубеж должны были занимать 25 дивизий.
Ополченцы участвовали в строительстве укрепрайонов и параллельно занимались боевой подготовкой. Планировалось, что если немцы дойдут до этого рубежа, то имеющие боевой опыт отступающие части пополнят ополченцев и на оборудованной ДОТами и другими защитными сооружениями линии обороны они смогут остановить наступавших. Наверное, так бы и было. Но немцы не теснили наши войска, а сходящимися ударами вклиниваясь в нашу оборону, просто вырывали ее куски, окружая и уничтожая целые армии. Из окружения выходили ничтожные их остатки. Так было с первых дней войны в районах Белостока, Минска, Смоленска.

Это были безвозвратные потери. Если отступавшие «в линию» войска могли отправить в госпиталя раненых бойцов, которые возвращались в строй, поврежденную технику - в ремонт, и она тоже возвращалась, то в котлах все терялось безвозвратно. Раненые и здоровые бойцы были либо убиты, либо пленены, а на брошенные танки, например, немцы наносили кресты и использовали их против наших же войск. И это были не единичные случаи. Наши брошенные в огромных количествах исправные танки Т-26 даже получили немецкий индекс Panzerkampfwagen Т-26С 740(r).

Таким образом, в нашей обороне образовывались огромные бреши, которые можно было закрыть, только снимая части с других участков фронта, и тыловыми частями резерва, которые и так были мизерными. Вот поэтому уже 30 июля Фронт Можайской линии обороны был упразднен, а его ополченцы переданы в состав Резервного фронта. Просто после Смоленска других резервов под Москвой уже не было. Но это были уже не те ополченцы, которые уходили из Москвы в фуфайках и пальто. В августе-сентябре 1941-го ополченческие дивизии были переведены на штаты стрелковых дивизий, была изменена нумерация этих дивизий, они пополнились призванными из запаса и имеющими боевой опыт бойцами и командирами. 5-я дивизия народного ополчения стала 113-й стрелковой, а ее 1-й, 2-й и 3-й полки соответственно 1288-м, 1290-м и 1292-м. Можно предположить, что Никита Володяев ушел в ополчение добровольцем, т.к. был призван в начале июля, а призывниками она пополнялась позже.
Теперь дивизии снабжались не со складов Московского военного округа, а со складов и баз Красной Армии. Да и первоначальную боевую подготовку они все-таки прошли. Если бы было по-другому, то против немцев они не выстояли бы и часа, а они сражались и день, и более. Причем следует учесть, что когда 2-3 октября немцы начали генеральное наступление на Москву, то их удара не выдержали стоящие в первом эшелоне уже воевавшие дивизии, а бывшие ополченческие встречали прорвавшихся немцев, как правило, на неподготовленных позициях. И все-таки стояли!

Возвращаясь к Можайской линии обороны следует сказать, что с образованием 7 октября вяземского котла был оголен огромный участок Западного фронта. Между нашим жидким передним краем и Можайской линией обороны частей, способных удержать немцев, не было. На самой линии было около 40 батальонов, которые могли на какое-то время сдержать передовые части немцев, но никак не главные их силы. Если бы там стояли дивизии ополченцев! Но они, сражаясь, уже погибали в вяземском котле. Ситуация казалась безвыходной, и каким мужеством нужно было обладать командующему фронтом Жукову и его генералам, чтобы взять на себя ответственность за защиту столицы, а возможно, и всей страны, и выстоять! Они восстановили фронт практически из ничего, а окруженные в котле войска, в т.ч. бывшие ополченцы, своим яростным сопротивлением не позволили немцам двигаться дальше, пока котел не был ликвидирован. По некоторым сведениям, в окружение попали до 600 тыс. человек, большинство из которых были убиты или попали в плен.

Боевое крещение 113-я дивизия 43-й армии получила 2 октября. Несколько часов подряд над передним краем обороны стоял неумолкаемый гул артиллерийской канонады и разрывов авиабомб. В бою были тяжело ранены командир дивизии И.А. Пресняков и комиссар И.И. Антропов.

16 октября генерал Пресняков попал в плен и в январе 1943-го был расстрелян за антифашистскую пропаганду и подготовку побега.
Начав наступление, немцы прорвали переднюю линию обороны 43-й армии и оказались перед 113-й дивизией. Танки противника атаковали дивизию в районе Ямное - Ясная Поляна. Им противостоял отдельный 239-й истребительный противотанковый дивизион 45-мм орудий, который и помог сдержать первый натиск. На правом фланге дивизии артиллерии не было, и в результате 1288-й ее полк отступил с реки Шуица к Каширино.

Обтекая дивизию с юга, 2-я танковая дивизия немцев заняла Теребивлю и Суборово. Суборово пытались отбить у немцев даже ночью, но безуспешно. Возможно, именно в этом ночном бою со 2-го на 3-е октября 1941 г. и попал в плен Никита Володяев. Из 11,5 тысяч бойцов и командиров 113-й дивизии из окружения вышли менее полутора тысяч.

Из персональной карты пленного: Володяев Никита Леонтьевич. Родился в 1901 году в Пласкинино. Девичья фамилия матери – Леваева Надежда. Солдат 2-го стрелкового полка (прим.: часто ополченцы указывали номера своих ополченческих полков), пленен 3.10.41 под «Soborowa» (Суборово, написанное с ошибкой). Рост 167, особых примет не имел. Ближайшая родственница – Володяева Наталья Ф., проживала по адресу: дер. Пласкинино Раменского р-на Московской обл. Личный номер «11055». Карта пленного была оформлена в лагере военнопленных Stalag XIIIC Hammelburg, Бавария, Германия.

Лагерь располагался на территории военного полигона южнее Хаммельбурга. Там содержали военнопленных еще в годы Первой мировой войны.

После 1935 года, когда немецкая армия стала возрождаться, он снова стал полигоном. В мае 1940 на его южной окраине были построены деревянные домики, в которых стали размещать пленных бельгийских, голландских, французских австралийских и английских солдат.

С июля 1941 года туда стали поступать советские военнопленные. На территории полигона были два лагеря. Один для солдат и сержантов, второй для офицеров – Oflag 62. Конечно же, советские военнопленные содержались отдельно от других, в отношении которых действовала Женевская Конвенция 1929 года об обращении с военнопленными. Как и во всех других лагерях, наши военнопленные содержались в ужасающих условиях голода, холода, антисанитарии и изнуряющего тяжелого труда.

В отличие от других пленных, у них не было права переписки, они не получали посылки, у них вообще не было каких-либо прав. Поэтому и родственники ничего не знали ни о самом факте пленения, ни о судьбе солдат и командиров в плену.

В одних источниках жестокое обращение с нашими военнопленными объясняют тем, что СССР не присоединился к этой Конвенции, в других приводят Декларацию от 15.08.1931 года., подписанную наркомом по иностранным делам СССР Литвиновым. В ней сказано: «…Союз Советских Социалистических Республик присоединяется к конвенции об улучшении участи военнопленных, раненых и больных в действующих армиях, заключенной в Женеве 27 июля 1929 г. …Согласно постановлению Центрального исполнительного комитета Союза Советских Социалистических Республик от 12 мая 1930 года настоящее присоединение является окончательным и не нуждается в дальнейшей ратификации».
Видимо, правы те, кто считает, что дело здесь не в Конвенции. Мы были другим противником. Противником политическим, идеологическим, и Гитлеру было все равно, присоединились мы к Конвенции или нет. Вот тому свидетельство. Приложение к журналу № 39058/41 от 8.IX.41 года «Распоряжения об обращении с советскими военнопленными во всех лагерях военнопленных: «I. Общие вопросы обращения с советскими военнопленными. Большевизм является смертельным врагом национал-социалистской Германии. Впервые перед немецким солдатом стоит противник, обученный не только в военном, но и в политическом смысле, в духе разрушающего большевизма. Борьба с национал-социализмом привита ему в плоть и кровь. Он ведет ее всеми имеющимися в его распоряжении средствами: диверсиями, разлагающей пропагандой, поджогами, убийствами. Поэтому большевистский солдат потерял всякое право претендовать на обращение с ним, как с честным солдатом в соответствии с Женевским соглашением...».

Но вернемся к Володяеву. Stalag XIIIC был базовым лагерем с администрацией, складами, банями, лазаретом, но большинство военнопленных не находились в нем постоянно. В составе малых и больших рабочих команд они были разбросаны по территории 13-го военного округа рейха. Пленные работали в сельском хозяйстве, на фабриках, заводах, строили и ремонтировали дороги.

В карте пленного есть запись о направлении Володяева 22.11.1941 года в рабочую команду № 6046 Nordheim, что в 45 км северо-восточнее Хаммельбурга. 01.12.1941 года он переведен в рабочую команду с тем же номером, но Rothberg post Nordheim. С высокой вероятностью можно предположить, что это базальтовый карьер Ротенберг. Базальт, который там добывали, доставляли при помощи 4,5 километрового фуникулера на дробилки, расположенные в самом Нордхайме.

Возможно, Никита Володяев сначала работал на дробилке, а потом был направлен в карьер, но это была одна рабочая команда. В ней он и умер 23 декабря 1941 года. Отметок о причине смерти и месте его захоронения нет. Обычно умерших вне лагеря военнопленных хоронили на местных кладбищах там, где они работали. Скорее всего, это Nordheim vor der Rhön, так полностью называется Nordheim.

Ищите своих близких!
Копии архивных документов находятся в МУ РамСпас. Тел. 8-496-46-50-330 Горбачев Александр Васильевич.
Все материалы по поиску без вести павших на сайте http://gorbachovav.my1.ru/

Использованы материалы:
http://www.obd-memorial.ru/html/index.html
http://podvignaroda.mil.ru/?#tab=navHome
http://smol1941.narod.ru/divnaropolh.htm
http://ninavasminaeva.narod.ru/ludi/cha9.htm
http://gkaf.narod.ru/kirillov/ref-liter/oi2001-3-war.html
http://www.uncommon-travel-germany.com/stalag-13.html
http://en.wikipedia.org/wiki/Stalag_XIII-C
http://dmitrovsk1943.mybb.ru/viewtopic.php?id=6999
http://www.borovskold.ru/content.php?page=avnvfiaw_rus&id=53&sid=19
http://army.armor.kiev.ua/hist/zenev-konvencia.shtml

[рамспас]

Красноармеец Пётр Николаевич Бандорин 1911 г.р., уроженец деревни Власово Вялковского сельского поселения Раменского района Московской области.
Предположительно, боевое крещение красноармеец П.Н. Бандорин принял в качестве бойца 645 мсп 202 мд, но на момент пленения он – боец 703 сп 233 сд (I ф)! В материалах подворового опроса откровенно смущает номер ППС, ибо у 202 мд ППС носила номер «839». А ППС-745 по состоянию на июль 1941 года принадлежала 55 сад.
Ошибка в дате пленения, как минимум, в месяц.
Некое Ардемово это где-то на Смоленщине! Возможно, речь о райцентре Кардымово.
С 16 октября 1941 года красноармеец П.Н. Бандорин – узник концлагеря СС «Заксенхайзен» (он же – «Ораниенбург»), здесь явно что и погиб!
https://www.obd-memorial.ru/memorial/fullimage?id=301134804&id1=01a0c6eaa434828a15e6b009faa5c1c4&path=SVS/004/058-0977528-0095/00000362.jpg
https://www.obd-memorial.ru/memorial/fullimage?id=301134806&id1=fa3a0467248ef94c0311c4223d6e1008&path=SVS/004/058-0977528-0095/00000363.jpg

https://www.obd-memorial.ru/memorial/fullimage?id=64683766&id1=3b2687a27fa52009155ce38b63bcc7dd&path=Z/006/058-0018004-0321/00000400.jpg

Подробнее здесь: http://gorbachovav.my1.ru/publ/bandorin_iz_vlasovo_zaksenkhauzen/1-1-0-213

[Sobkor]

Бывший начальник штаба при начальнике артиллерии 213 мд Иван Егорович Акинфиев 1909 г.р.
Источник – ЦАМО: ф. 33, оп. 744807, д. 35, лл. 45-45об.
http://podvignaroda.ru/filter/filterimage?path=TV/001/033-0744807-0035%2b020-0035/00000082.jpg&id=81000470&id1=12600b0599f936e17da715079b6d4e5c
http://podvignaroda.ru/filter/filterimage?path=TV/001/033-0744807-0035%2b020-0035/00000083.jpg&id=81000471&id1=5e08421b1e94c4898ec5e4213e51988e



Раменец из числа ветеранов 72 гв. сд: младший лейтенант в отставке Флавион Сергеевич Вольхин 1924 г.р. Источник – ЦАМО: ф. 33, оп. 744807, д. 70, лл. 50 и 50об.
http://podvignaroda.ru/filter/filterimage?path=TV/027/033-0744807-0070%2b020-0070/00000101.jpg&id=83202235&id1=f3a5aee3c5daa7e8cf98bf9e28ee3a90
http://podvignaroda.ru/filter/filterimage?path=TV/027/033-0744807-0070%2b020-0070/00000102.jpg&id=83202236&id1=af41ba2554c011b197828066fe218f56



Бывший офицер Раменского РВК Московской области: Шогин Александр Фролович 1912 г.р.
Источник – ЦАМО: ф. 33, оп. 686196, д. 5997, лл. 91 и 91об.
http://podvignaroda.mil.ru/filter/filterimage?path=VS/199/033-0686196-5997%2b040-6006/00000199.jpg&id=27803307&id1=8aee21bea89c404329918f0d8c48126b
http://podvignaroda.mil.ru/filter/filterimage?path=VS/199/033-0686196-5997%2b040-6006/00000200.jpg&id=27803308&id1=8ffd106c4d61120bd39c1e943eb56319

[Горячев Алексей]

Здравствуйте!
Веду поиск в отношении без вести пропавшего дяди моей бабушки – Новикова Николая Фёдоровича 1920-1921 г.р. Со слов бабушки, был десантник (прыгал с парашютом), прибыл на пересыльный пункт в Бронницы с Дальнего Востока в конце августа и отсюда был отправлен куда-то в сентябре 1941-го. Он сказал, что если три месяца не будет писем, то считайте погибшим. Его брат: https://www.obd-memorial.ru/html/info.htm?id=61245737